История семи земель

– Какой же нам дорогой путь держать? – осматривал свой блестящий клинок меча Кий.

– На север, по той, что к болотам ведёт. Где-то там, не доходя, её хижина стоит. – Сидел на печи Демьян, обнимая гусли.

– Ведьма, не доходя болот. Да, любовь мне лишь предстоит постичь, – рассуждал вслух Горшок, глядя, как его рука с точильным камнем скользит по лезвию. – Как же ведьму ту зовут?

– Глая. О ней мало что известно. Так, детей пугают иногда. Говорят, она живёт в этих лесах очень давно, даже самые старые бабки о ней с пелёнок знают.

– Будем надеяться, что мечи нам не пригодятся, – вложил свой клинок в ножны Кий, – потому как ежели не договоримся, то от мечей, с ведьмой пользы мало.

Выступили в дорогу путники в самый обед, когда солнце было уже очень высоко. День был не жарким, погода была пасмурной. Небо затянуло серой пеленой и, кое-где на пути, срывался мелкий дождь, который не был ощутим под ветками и листьями бесконечных деревьев.

– Опасно всё это, что Демьян затеял. И вправду домовой дело говорит, женился бы на Любе и горя не знал! – делился с Кием своими мыслями Горшок. – Ну, ты скажи, Люба-то девица видная.

Князь повернулся, и в знак полного согласия, одобрительно кивнул, моргнув глазами.

– Вот и я так считаю, – продолжал рассуждать о жизни Горшок. – Не понравилась мне эта фея, пропадёт с ней Демьян. Сдалась она ему!

– То-то и оно, – посмотрел понимающе на друга Кий, – Люба девица видная, а Адварпену в темноте видать. Влюбился поэт в деву из сказки, набьёт себе шишку, вот и одумается.

Так шли они, пока не увидели в небе стаю воронья, что кружила над своими большими гнёздами. Издалека казалось, что ветер гоняет там черные тряпки, подбрасывая их с дерева на дерево. Вот как раз туда, похоже, и надо было нашим странникам.

Идя в сторону звуков карканья, тропа закончилась, сперва пожухшей травой, потом вовсе начались бурьян из репья и колючие сухие кусты. Продвигаясь, среди старых, порой поваленных деревьев, под ногами теперь совсем не стало и увядшей растительности. Вместо неё лежала ссохшаяся черная земля, покрытая глубокими трещинами. Дальше, привычных стволов из земли возвышалось ещё меньше. Многие из них торчали рассохшимися пнями, другие стояли с обломанными ветром и временем ветками, третьи были сильно искорёжены и напоминали каких-то чудовищ. Посреди этого лесного кладбища, под грязным небом и нашлась одинокая ветхая хижина.

Вдруг одна ворона, сидя на кончиках черных колышущихся сучьев, увидала двух чужаков. Повертев головой, она закаркала, созывая своих пернатых собратьев. Ещё немного, и вороны орали, перекрикивая друг друга. Слетевшись сверху, сидя повсюду на торчащих в разные стороны ветвях, вороны кричали, широко раскрывая свои клювы. Друзья медленно, озираясь по сторонам, подходили к ведьменому дому. Вороньё не стихало. Хижина была небольшая и не высокая, слегка перекошенная на бок. Ставни на окнах закрыты. Из крыши торчали какие-то многочисленные длинные корни, похожие на кривые руки. Кий три раза постучал в дверь. После третьего удара кулаком, наступила жуткая тишина. Черные птицы умолкли все разом. Теперь они внимательно следили за дверью, наклоняясь вперёд и моргая глазами.

Тишину пронзил деревянный скрип, и дверь сама, словно ветром, отворилась настежь. Из непроглядной темноты хижины вышла дряхлая старуха. Медленной лёгкой походкой, она не опиралась на палку, не хромала и даже не волочила, шаркая, ноги. Хотя её лицо было усеяно мелкими заметными морщинами, серые глаза выцвели, ладони с длинными ногтями скукожились, но седые спутанные волосы, всё же, были густы и очень длинны.

– Здравствуй, матушка, – поздоровался Кий.

– Здравствуй, мать, – немного помедлив, поприветствовал Горшок.

– Здрасти, – медленно расплываясь в коварной улыбке, ответила ведьма. – Молодцы. Пришли просить у бабушки. – Грубоватый голос напоминал сильную простуду в горле.

– Меня зовут Кий, это Горшок.

– Я знаю, кто вы и без этих имён, – продолжала она улыбаться, постоянно водя по сторонам бесцветными глазами. Казалось она смотрит куда угодно, но только не на Кия с Горшком. – Чего стали-то? Заходите, – улыбнулась она ещё шире.

Ступая первым, Кий обернулся. Посмотрев на Горшка и, вместо тревоги на лице своего спутника, увидел лишь как тот, с нескрываемым интересом, разглядывает корни, что росли на крыше. Дверь сзади сильно хлопнула, и друзья оказались, словно в ночи. Дневной свет, хоть и в непогоду, должен был проглядываться хоть где-нибудь. Но ни из одной щели не виднелся ни один лучик. Длилось это не долго. В один миг зажглась куча свечей, а печка полыхнула огнём. На ней стоял котёл с каким-то светящимся зелёным варевом. Внутри хижина ведьмы показалась просторней, был в ней какой-то своеобразный уют. Глая стояла у чана, помешивая зелёную жижу.

– Если знаешь ты, кто мы такие, то наверно и знала, что мы придём? – заговорил Кий, краем глаза рассматривая комнату, усеянную горящими свечами.

– Угу. Хе-хе-хе-хе, – стоя спиной, лишь тихонько посмеялась ведьма.

– Значит, и знаешь, зачем пришли мы?