История шпионажа. Том 1

Этот странный рассказ был проверен. И действительно, 25 января от этого места советское торговое судно «Спартак» покинуло Гавр в неизвестном направлении. Несколько дней спустя оно отправилось в Советский Союз, сделав короткую остановку в Ганновере.

Теперь мнение специалистов, занимавшихся расследованием, получило конкретное подтверждение — генерал Кутепов был похищен советской спецслужбой.

В Париже разразился скандал. Печать яростно нападала на органы французской безопасности. В городе прошли демонстрации, парижане больше не хотели мириться с присутствием большевистской разведки, угрожавшей безопасности страны.

Москва пыталась ввести общественное мнение в заблуждение, опубликовав в «Известиях» сообщение, что генерал якобы бежал в Америку, украв крупную сумму денег, принадлежавших Союзу ветеранов. Жак Дорио, французский представитель Коминтерна, на одном собрании серьезно утверждал: «Все прекрасно знают, что во Франции нет советских агентов из ГПУ». Французской дипломатии пришлось довольствоваться формальными объяснениями советской стороны. Дело было положено в архив.

Кутепов знал, что несколько агентов ГПУ следят за ним. Он говорил об этом в Ассоциации русских ветеранов. Он никогда не выходил без вооруженной охраны и всегда ездил на такси со знакомыми русскими водителями. Отец семьи, понимавший ответственность за судьбы своих товарищей по борьбе, как он мог поступить в то утро столь опрометчиво?

Руководя организацией, ставившей целью свержение большевиков, он хорошо был осведомлен о методах ГПУ. Кутепов переправлял через границу своих агентов, и советские спецслужбы вели с ними активную борьбу, внедряя своих осведомителей в среду эмигрантов и даже в ближайшее окружение генерала.

Таким сообщником ГПУ стал генерал Николай Скоблин, завербованный советским военным резидентом, работавшим в посольстве СССР в Париже под фамилией Сахов. Это был Леонид Эйтинггон, замешанный впоследствии в убийстве Льва Троцкого в Мексике. Эй-тингтон руководил во Франции сетью агентуры ГПУ.

Французскую полицию им удалось на этот раз оставить в дураках.

Семь лет спустя НКВД похитит сподвижника Кутепова генерала Евгения Миллера, и сделает это точно так же. Генерал исчез 22 сентября 1937 года, выйдя из здания Федерации русских ветеранов, находившейся на улице Колизея, 29. Однако на этот раз советской разведке не удалось легко скрыть следы. На письменном столе Миллера было найдено письмо на имя его помощника генерала Кусовского с обвинениями в адрес Скоблина.

В день похищения генерала Миллера советское торговое судно «Мария Ульянова» спешно покинуло порт Гавра. И опять из машины советского посольства был выгружен большой баул и погружен на судно в момент отплытия.

Французская полиция провела обыск в квартире жены генерала Скоблина, известной певицы Плевицкой. Был обнаружен секретный шифр — это были строчки Евангелия от Иоанна. Когда в Русской православной церкви узнали, что агенты НКВД пользуются святым текстом в своей грязной игре, они возмутились. А резидент Эйтингтон, организовавший эту операцию, должно быть, ликовал.

Процесс по делу похищения генерала Миллера начался 5 декабря 1938 года, суд присяжных признал певицу соучастницей похищения и приговорил к 20 годам тюрьмы. Ее не могли обвинить в убийстве генерала, так как никто никогда не видел могилы Миллера.

Органам французской безопасности предстояла еще большая работа в распутывании странных и сложных операций, проводимых советской разведкой.

В 1932 году на франко-швейцарской границе таможенник при досмотре итальянца, предъявившего паспорт на имя Верчеллино, обнаружил шифрованные донесения и секретные документы. При допросе итальянец признался, что был курьером советской разведки и получал задания от резидента в Берлине, что разведсеть базировалась в Париже, а связь осуществлялась через Швейцарию.

Французские полицейские были сбиты с толку — уж слишком сложно все было закручено в обход простых классических методов шпионажа.

В 1934 году в прессе заговорили о советской шпионской группе Лидии Штааль-Швитц. Судебный процесс этой группы проходил при закрытых дверях. В правительственных кругах не хотели придавать большую огласку этому скандалу, и Москве оставалось, как обычно, ликвидировать засветившихся агентов.

Никто не был застрахован от мстительности советской разведки. Когда в январе 1937 года в Москве проходил процесс семнадцати, приговоривший среди прочих члена ЦК Пятакова к расстрелу, его друг, директор банка и министр Дмитрий Навашин, находившийся в деловой поездке в Париже, выразил публичное несогласие с приговором, отстаивая репутацию старых большевиков, обвиняемых в невообразимых преступлениях и предательстве. На одном из собраний Навашин обличил террор, развязанный Сталиным.

Речь Навашина вызвала отклик зарубежной общественности. Сталин дал указание Ежову, и тот прислал своих подручных в Париж. Капиталистический шпион и контрреволюционер Навашин должен был умереть.