Однако в течение многих месяцев информация, которую Принчипини и Галлетти присылали в Центр, была достоверной и важной. Но с некоторых пор информация, которую присылал Принчипини, стала просто отличной. Дело в том, что теперь он получал ее от нового агента AS-2.
Это был грек, содержавший столовую, которую посещали англичане. Он был мужчиной средних лет, по-английски говорил плохо, а по-китайски отлично. Когда они познакомились, грек сообщил итальянцу новость, которую никто не смог бы предположить, — Италия начала войну с Грецией. Это была, что называется, проба — новый агент показывал, на что он способен. Когда пришло разрешение из Центра начать с ним сотрудничать, агент не попросил денежной компенсации, что само по себе странно. Его условием сотрудничества было — защитить жену и двух дочерей, оставшихся в Греции, обеспечить их безопасность ввиду военных действий, начавшихся между Грецией и Италией. Он стал работать только тогда, когда получил из дома письмо.
Грек посылал Принчипини сообщения безупречной точности и всегда вовремя. Оставалось гадать — откуда он их получал. Речь шла об отправке кораблей сопровождения из Австралии, о транзите через Суэцкий канал, о прибытии судов с американским оружием через Гибралтарский пролив, о количестве военных подразделений на фронтах Северной Африки. Агент ни разу не ошибся и работал безупречно.
Самым важным сообщением - было известие о подготовке контрнаступления греческой армии, решение о котором принял президент Метаксас, а подготовил его генерал Папагос. К сожалению, как и в других случаях, ни Муссолини, ни его генералы в это не поверили.
Полковник Принчипини рассказывал, что после этого случая его встречи с агентом стали более редкими. Но 8 сентября к нему пришел китаец, чтобы передать устное сообщение от агента AS-2:
Это был последний подарок необычного агента.
Секретные службы Республики Сало
Разведслужба Республики Сало была организована 5 декабря 1943 года и стала называться Служба информации обороны. Многое она унаследовала от прежних служб военной разведки — методы, структуры, кадры сотрудников. Но в первые месяцы реставрации фашизма ощущалась нехватка денег и технических средств. В работе не были четко обозначены цели — за кем шпионить и во имя чего. Англо-американские войска наступали
Генерал Харстнер не ведал, что эта работа поручена двум актрисам итальянского кино, которые по очереди его ублажали холодными ночами 1943–1944 годов в роскошной гостинице в Вероне.
Организатором службы военной разведки Республики Сало был журналист Витторио Фоскини. Ему было 38 лет, родился он в Ред-жо Эмилии, несколько лет проработал преподавателем университета в Риге, сотрудничал с издательством «Стефани». Вернувшись в Италию, возобновил контакты с фашистами, верность идеям которым он доказал.
Новая разведслужба не сразу обрела свое лицо — не хватало средств. Сильным было немецкое влияние. Поначалу сотрудники занимались прослушиванием и перехватом сообщений противника по радио и расшифровкой. Вскоре они поняли, что никому не могут угодить — ни маршалу Родольфо Грациани, которому подчинялись, ни начальнику Национальной республиканской гвардии, антагонисту Грациани, военному министру Ренато Риччи. Эти два соперника вскоре выжили Фоскини. В секретном рапорте глава разведки был назван опасным элементом, не способным к исполнению сложной и ответственной разведработы. Фоскини продержался в разведке 70 дней.
Приказом маршала Грациани на должность начальника разведслужбы был назначен полковник Ди Лео, ранее работавший в военной разведке и организовавший республиканскую разведслужбу по ее образцу. Он сосредоточил усилия на борьбе с партизанами.
Разведцентр Королевства юга Италии включился в активную борьбу и укреплял партизанское движение, разведка Республики Сало противостояла своим коллегам.
В течение 20 месяцев существования Республики Сало разведцентр подготовил сотни агентов для засылки на юг Италии. Большинство из них были фанатиками-фашистами, рвавшимися в бой. Около 50 из них были захвачены и расстреляны союзниками, другие были заключены в тюрьму. Были и такие, кто сразу сдавался союзникам, сознавшись во всем еще до начала допроса.