История шпионажа времен второй Мировой войны

Бомба, с помощью которой намечалось взорвать самолет Гитлера, была спрятана в пакет весьма безобидного вида. Пакет этот передали полковнику Брандту, одному из сопровождавших Гитлера офицеров, причем ему сказали, что в пакете две бутылки коньяку. Самолет с «бутылками» и Гитлером на борту вылетел по графику, но бомба не взорвалась! Фон Шлабрендорф срочно вылетел в Берлин и перехватил злосчастный пакет до того, как стало известно его содержимое.

Несколько обеспокоенные неудачами, заговорщики не оставляли, однако, своих планов. Выписавшегося из госпиталя фон Штауффенберга послали проходить дальнейшую службу при Генеральном штабе. Таким образом, ему представлялась возможность сыграть в заговоре ведущую роль. В группе заговорщиков были социал-демократы, христиане и атеисты. Здесь были люди самых различных профессий и политических убеждений. Положение, которое эти люди занимали в государстве, казалось, сулило им успех.

Таково было состояние подпольного движения Сопротивления гитлеризму в Германии, когда в январе 1944 года Эйзенхауэр прибыл в Лондон, чтобы вплотную заняться подготовкой десантной операции союзников под кодовым наименованием «Оверлорд». Произвели ли на него впечатление потенциальные возможности, таившиеся в брожении внутри военной верхушки вермахта, учитывалась ли хоть в малейшей степени исторически сложившаяся ситуация, предоставлявшая советникам Эйзенхауэра прекрасные возможности собрать полную информацию по этому поводу, — неизвестно. Насколько мне удалось установить, Эйзенхауэр не приложил никаких сколько-нибудь серьезных усилий для получения сведений по вопросу брожения в самой сердцевине германского Верховного командования. Он, казалось, вообще не обращал внимания на то, как изменились настроения личного состава вермахта, некогда боготворившего своего фюрера, и целиком сосредоточился на чисто военных аспектах войны, которую собирался выиграть сугубо военными средствами.

Эйзенхауэр не поддавался попыткам втянуть его в политическую сферу войны. Возможность переворота в Германии как средства внезапного прекращения войны не раз затрагивалась на различных совещаниях в его присутствии, но всегда речь шла исключительно о возможности переворота и ни разу никто не привел ни конкретных планов, ни дат в подтверждение осуществимости этого замысла. Так, 27 января 1944 года посол Джон Вайнант сообщил «Айку» о существовании такой возможности, но Беделл Смит наотрез отказался принимать в расчет эти соображения. Государственный секретарь Эдуард Стеттиниус 14 апреля того же года вскользь упомянул о том, что «если бы поработать над созданием в германском Генштабе соответствующих настроений, там мог бы появиться немецкий Бадольо», имея при этом в виду кого-нибудь из немецких генералов, кто подобно итальянскому маршалу Бадольо был бы готов преподнести союзникам судьбу своей страны на серебряном подносе. Эйзенхауэр же не только выразил сомнение в существовании такой реальной возможности, но вообще был против каких-либо переговоров с немецкими генералами.

Если взять самый высокий уровень, то президент Рузвельт гнушался политической войны. Своей философией ведения войны и ее прекращения исключительно безоговорочной капитуляцией он скорее затягивал ее.

Президент Рузвельт поддерживал пренебрежение Эйзенхауэра к политическим аспектам и методам ведения войны. Он не верил в возможность государственного переворота в Германии. Большое влияние в этом отношении оказывал на него генерал Джордж Маршалл, типичный представитель касты военных, для которых характерно узкомилитаристское мышление. Для генерала Маршалла война была лишь единоборством армий, и в своей приверженности лучшим американским традициям он недолюбливал генералов-политиканов. Он не допускал возможности иметь дело с заговорщиками, даже если речь шла о достижении победы в войне без дальнейшего кровопролития. В глубине души президент Рузвельт давно пришел к выводу, что ни в коем случае нельзя иметь дел с германским юнкерством, которое, по его убеждению, составляло ядро прусского милитаризма. Он даже не хотел, чтобы безоговорочная капитуляция Германии была достигнута благодаря заговору в этой стране, и считал, что будет лучше, если Германия сложит оружие в результате убедительной победы союзных войск.

Бесспорным фактом является то, что нежелание Рузвельта использовать все средства для достижения победы над врагом, включая и политические, инициированное им игнорирование немецких оппозиционеров, лишение их действенной помощи и моральной поддержки извне в интересах победы союзников над нацизмом, в значительной степени затянуло войну.