Читаем История Швеции полностью

Армия Кристиана, разделенная на две части, занимала выгодное положение. Ее позиции были укреплены. Главные силы Стена Стуре шли с северо-востока; они получили подкрепления с юга; в одиннадцать часов утра войска Стуре двинулись в атаку. Жители Стокгольма могли наблюдать за всем ходом сражения с высоты стен, окружавших город. По некоторым рассказам, шведы перешли в атаку, двинувшись стрех направлений: главные силы шли с северо-востока, затем последовал удар из города, и, наконец, с тыла действовал многочисленный отряд, вышедший под предводительством Нильса Стуре из леса за Брункебергом. Взаимодействие всех этих отдельных отрядов было предусмотрено заранее.

Решительный момент сражения наступил тогда, когда один из полков Кристиана оставил свои позиции на холме.

«На ровной земле», как гласит хроника, встретились главные силы противников. После продолжительной и жестокой битвы боевой порядок армии Кристиана был нарушен; разбитые отряды, «как туча», бежали с поля битвы к своим кораблям. Чтобы добраться до кораблей, бежавшие должны были перейти мост, который был уже подрублен стокгольмцами. Мост рухнул в воду, и многие потонули; потери побежденных, по-видимому, были очень велики. Королю Кристиану пришлось убираться восвояси. Стен захватил вскоре замки, которые оставались в руках его противников; сторонникам старой программы государственного совета во главе с архиепископом ничего не оставалось делать, как только просить о милости для крестьян из Упланда, которые сражались у Брункеберга на стороне короля Кристиана.

Битва при Брункеберге была своеобразным смотром различных общественных групп шведского общества в конце XV в. Влияние дворянства в Швеции особенно усилилось после образования крупного светского землевладения. В беспокойные времена XIV и XV вв. предприимчивые феодалы расширили и увеличили свои владения и влияние. Многие феодалы стали владельцами крупных земельных угодий, хотя последние, как правило, не представляли собой единого целого, а были разбросаны по разным усадьбам, часто в различных областях страны. Доходы с ленных земель еще больше обогащали их новых владельцев.

Имущество церкви и ее доходы чрезвычайно увеличились с того момента, как церковь в Швеции приобрела более прочную организацию, то есть с XIII в. Можно сказать, что церковь была крупнейшим собственником в стране. Церковь строила огромные кафедральные соборы, их украшали лучшие художники. Даже сельские церкви получили пристройки и украшались пестрой стенной живописью. Епископы строили для себя мощные замки; духовенство, церкви и монастыри владели землями по всей стране.

Города продолжали расти, и некоторые из них стали немаловажными центрами торговли с зарубежными странами: главным центром был Стокгольм, за ним шли Сёдерчёпинг, Кальмар и Лёдёзе; но в большинстве шведские города были еще малы. Их жители занимались торговлей и ремеслами в строгих рамках цеха, под защитой детально разработанных привилегий (одна из которых состояла в том, что жители Швеции не имели права торговать вне города). Во многих городах были расположены королевские замки, служившие целям обороны городов, но свобода самоуправления городов не должна была никем нарушаться. Судебные книги шведских городов, особенно таких, как Стокгольм, Ёнчёпинг, Арбога и др., представляют большой исторический интерес. О своеобразии Бергслагена мы уже говорили ранее — эту область в известном смысле можно сравнить с городами.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Маршал Советского Союза
Маршал Советского Союза

Проклятый 1993 год. Старый Маршал Советского Союза умирает в опале и в отчаянии от собственного бессилия – дело всей его жизни предано и растоптано врагами народа, его Отечество разграблено и фактически оккупировано новыми власовцами, иуды сидят в Кремле… Но в награду за службу Родине судьба дарит ветерану еще один шанс, возродив его в Сталинском СССР. Вот только воскресает он в теле маршала Тухачевского!Сможет ли убежденный сталинист придушить душонку изменника, полностью завладев общим сознанием? Как ему преодолеть презрение Сталина к «красному бонапарту» и завоевать доверие Вождя? Удастся ли раскрыть троцкистский заговор и раньше срока завершить перевооружение Красной Армии? Готов ли он отправиться на Испанскую войну простым комполка, чтобы в полевых условиях испытать новую военную технику и стратегию глубокой операции («красного блицкрига»)? По силам ли одному человеку изменить ход истории, дабы маршал Тухачевский не сдох как собака в расстрельном подвале, а стал ближайшим соратником Сталина и Маршалом Победы?

Дмитрий Тимофеевич Язов , Михаил Алексеевич Ланцов

Фантастика / Альтернативная история / Попаданцы / История
100 великих литературных героев
100 великих литературных героев

Славный Гильгамеш и волшебница Медея, благородный Айвенго и двуликий Дориан Грей, легкомысленная Манон Леско и честолюбивый Жюльен Сорель, герой-защитник Тарас Бульба и «неопределенный» Чичиков, мудрый Сантьяго и славный солдат Василий Теркин… Литературные герои являются в наш мир, чтобы навечно поселиться в нем, творить и активно влиять на наши умы. Автор книги В.Н. Ерёмин рассуждает об основных идеях, которые принес в наш мир тот или иной литературный герой, как развивался его образ в общественном сознании и что он представляет собой в наши дни. Автор имеет свой, оригинальный взгляд на обсуждаемую тему, часто противоположный мнению, принятому в традиционном литературоведении.

Виктор Николаевич Еремин

История / Литературоведение / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии