История сионизма

Жаботинский заявил, что, как и двадцать лет назад, он верит в Англию. Но если Англия не способна исполнять мандатные обязательства, «то мы соберемся вместе, сядем и подумаем, что можно предпринять». Он утверждал, что Еврейское Агентство не представляет интересы ни всего сионистского движения в целом, ни даже его большинства; однако воздерживался от обсуждения разногласий внутри сионистской организации — до тех пор, пока члены комиссии не спросили его об этом прямо. Речь Жаботинского была весьма убедительной, однако по своему содержанию она мало чем отличалась от взглядов, высказывавшихся другими сионистскими лидерами. Жаботинский обвинил Вейцмана в том, что тот добровольно принес в жертву «девять десятых еврейской национальной территории». Решение, принятое большинством на 20-м сионистском конгрессе, было, с его точки зрения, «предательством», хотя это решение всего лишь давало полномочия членам Исполнительного комитета вступить в переговоры с британским правительством по вопросу уточнения условий, на которых предполагалось создать еврейское государство. Жаботинский был убежден, что план раздела Палестины завершится полным крахом, и оказался прав: в ноябре 1937 г. британское правительство отказалось принять этот план. Однако заслуга ревизионистов в кампании против раздела Палестины была не столь велика, как могло бы показаться. Ревизионисты были не одиноки в своем протесте. Многие члены других сионистских партий, в том числе и крайне левых (хотя и по совершенно иным причинам), также выступали против раздела Палестины и отвергали его с неменьшим возмущением. Однако отказ от этого плана не разрешил насущных проблем. Будущее Палестины по-прежнему оставалось неопределенным, а положение восточноевропейских евреев продолжало ухудшаться по мере экспансии нацизма.

Несколькими годами ранее Жаботинский призывал «изменить ориентацию» и какое-то время подумывал об установлении более тесных отношений с другими странами. Но главная его цель, как он писал в одном письме, состояла в том, чтобы «заставить Англию прислушаться к требованиям евреев»[518]. Нет никаких подтверждений слухов о том, что в 1932 г. Жаботинский собирался предложить мандат Муссолини или что Муссолини заинтересовался бы таким предложением. Позднее Италия активно включилась в средиземноморскую политику, и всякая надежда на успех ревизионистов в этой области исчезла; в 1937 г. Жаботинский уже отвергал самую идею налаживания отношений с Римом, предложенную одним из его соратников. Годом ранее Новая сионистская организация разработала десятилетний план расселения в Палестине полумиллиона евреев[519]. Этот план напоминал давний проект Макса Нордау (1918–1919 гг.) по расселению 600 000 евреев в Палестине в кратчайшие возможные сроки. Затем план ревизионистов претерпел некоторые изменения. Когда началась II мировая война, Жаботинский переформулировал свои задачи: за десять лет нужно завершить весь «исход». Первый миллион иммигрантов следует расселить в Палестине только за первый год осуществления плана. А поскольку подготовительную работу можно провести и во время войны, то претворение плана в жизнь можно начать сразу же после заключения мира[520].

Обоснование этого плана вкратце состояло из следующих идей: антисемитизм в Восточной Европе «неизлечим». Помимо «человеческого антисемитизма» существует и «антисемитизм обстоятельств»: объективная ситуация в странах Центральной и Восточной Европы по своей природе враждебна любому неорганизованному меньшинству. На эту тенденцию до некоторой степени может повлиять политика правительств, но все равно гетто Центральной и Восточной Европы обречены: «Ни одно правительство, ни один режим, ни ангел и ни дьявол не смогли бы превратить это в хоть какое-то отдаленное подобие нормальной родины»[521]. Впервые Жаботинский обратился к планам эвакуации в 1935 г. Летом следующего года, после нескольких статей в газетах и пресс-конференций, эта идея привлекла к себе общественное внимание и вызвала в еврейском обществе целую бурю эмоций. Для некоторых это был луч надежды. В ноябре 1936 г. несколько сотен польских евреев, без паспортов, виз и денег, отправились пешком из Варшавы в Палестину. Единственным их достоянием в этом паломничестве были главнокомандующий, униформа, флаги и лозунг «Израиль пробудился». Марш завершился в нескольких милях от Варшавы.