История сионизма

На конгрессе присутствовала делегация из Германии, а также из оккупированных нацистами Чехословакии и Австрии. Краткая речь д-ра Франца Кана из Чехословакии взволновала притсутствующих больше всего: «Палестина — наш единственный якорь в эти дни бедствий. Если двери Палестины закроются, у нас не останется никакой надежды». В своем политическом обзоре Шерток с резким пренебрежением отнесся к террору ревизионистов, который, как он сказал, был с военной точки зрения бесцелен, губителен, позорен, а с нравственной — достоин порицания. Конгресс закончился раньше, чем намечалось, краткой речью Вейцмана, лейтмотивом которой было: «Вокруг нас — тьма». Он сказал, что с тяжелым сердцем берет на себя смелость заявить:

«Если, как я надеюсь, нам еще суждено прожить и наша работа продолжится, кто знает, может, перед нами еще забрезжит свет среди холодного густого мрака… Существуют несколько вещей, которые не могут исчезнуть, без которых нельзя вообразить этот мир. Оставшиеся в нем должны работать, сражаться, жить, пока не настанут лучшие дни. Я хочу, чтобы вы вместе со мной верили, что рассвет наступит! Может быть, мы встретимся опять в мирное время».

В анналах сионистских конгрессов всегда отмечалось, что они заканчивались радостными сценами и продолжительными аплодисментами. Протоколы 21-го конгресса свидетельствуют об ином: «Глубокое волнение охватило конгресс, д-р Вейцман обнял своих коллег на трибуне. У многих на глазах выступили слезы. Сотни рук протянулись к д-ру Вейцману, когда он покидал зал». Старое соперничество было в эту минуту забыто. Бланш Дагдейл, племянница Бальфура, писала в своем дневнике о том, что сердце Вейцмана переполнилось, он обнял Бен-Гуриона и Усишкина, будто никогда не хотел расставаться с ними.

Менее чем через неделю немецкие войска захватили Польшу. Большинство делегатов испытали огромные трудности, добираясь домой через весь континент, который в течение нескольких дней превратился в театр военных действий. К тому времени, когда палестинцы вернулись к себе, война уже фактически была объявлена. В своем письме к Чемберлену, датированном 29 августа 1939 года, Вейцман обещал полную поддержку Англии в войне против Германии и предлагал заключить немедленное соглашение для использования еврейской рабочей силы, технических возможностей и ресурсов. Исполнительный комитет Еврейского агентства в Иерусалиме несколькими днями позже заявил, что «война — это также и наша битва». Бен-Гурион заявил на пресс-конференции: «Мы не имеем права ослабить наше сопротивление «Белой книге». А Шерток добавил, что еврейская Палестина находилась в состоянии перемирия с Англией и нет необходимости ограничивать помощь евреев действиями только в границах Палестины[778]. 11 сентября IZL провозгласила в прокламациях, распространяемых на улицах Тель-Авива, что она приостанавливает кампанию террора, чтобы присоединиться к Англии в борьбе против гитлеризма. Но обстоятельства были неблагоприятными. 4 сентября с катера береговой охраны был открыт огонь по кораблю SS «Тайгерхилл», при этом были убиты два еврейских нелегальных иммигранта. Это случилось к югу от Яффы, во время высадки почти двух сотен иммигрантов, которых отправили в лагерь для интернированных в Сарафенде. Корабль получил известность во время гражданской войны в Испании как блокадный контрабандист.

Через две недели после начала войны войска Вермахта уже оккупировали большую часть территории Польши. Это было началом конца самой крупной еврейской общины в Европе. Перед каждой еврейской общиной в Европе и, в конечном счете, в Палестине нависла угроза уничтожения. I мировая война дала сионизму большой шанс — хартию, к которой он так долго стремился. Когда разразилась II мировая война, на карту был поставлен вопрос физического выживания.

II МИРОВАЯ ВОЙНА

На протяжении первого года войны шум битвы в Европе еще слабо звучал в Палестине. Арабское восстание медленно угасало и к сентябрю 1939 года вообще прекратилось. Евреи и арабы опять жили в мире рядом друг с другом, хотя конфликт между двумя национальными общностями оставался неразрешенным. Но известие о падении Франции вскоре дало о себе знать: 1941 и 1942 годы стали годами кризиса.