История сироты

– Думаю, нет, – уступаю я. – Но было бы лучше, если бы я знала с самого начала. – Почему-то мне гораздо важнее сам факт, что он ничего не сказал. Но у меня тоже есть свои секреты, как я могу судить кого-либо за это?

– Больше никаких секретов, я обещаю.

Я задерживаю дыхание. Не могу пообещать ему того же. Но он протягивает мне свою руку.

– Теперь-то мы можем прогуляться?

Я с беспокойством оглядываюсь. «Я не должна идти с ним», – думаю я, вспоминая предупреждение Астрид о том, что если я с ним сближусь, это может навлечь на нас беду. А еще я хочу поскорее вернуться к Тео.

– Да я ведь одета в тренировочную форму, – говорю я, ощущая, как трико, все еще влажное, липнет к коже.

Люк улыбается.

– Тогда мы не будем ходить далеко.

– Хорошо, – сдаюсь я. Несмотря на все сомнения, он вызывает во мне любопытство, а еще мне хочется хоть на миг сбежать от хаоса и бурного течения жизни в цирке.

Он ведет меня к лесу, по той же тропинке, которую Астрид показала мне в день, когда я ходила в город. Я стараюсь идти быстрее, чтобы нас не заметили. Бросаю взгляд назад, в сторону поезда, думая о том, что Астрид сейчас укладывает Тео спать. Я не хочу напрягать ее, и в итоге у меня совсем не будет возможности повидать Тео.

– Боюсь, у меня есть всего несколько минут.

– Остальные тоже не хотят, чтобы я сюда приходил, да? – спрашивает он.

– Все не так. – Правда в том, что они думают, что он каким-то образом приносит несчастье. И эта причина кажется притянутой за уши и может его ранить. – Они просто немного нервничают из-за чужаков. Думаю, в нынешнее время это нормальное поведение.

– Я не хочу, чтобы у тебя были проблемы, – говорит он. – Возможно, мне лучше держаться от тебя подальше.

– Нет, – отвечаю я резко. – Вообще-то я могу принимать решения самостоятельно.

– Тогда пойдем, – говорит он. В тишине мы идем через просеку в маленькой рощице. Вскоре мы доходим до дальнего ее края. Идем вдоль ручья, в этот раз в противоположную сторону от города, который мелькает позади нас, смотрит, как будто неодобрительно. Я хотела побыть с Люком наедине, но теперь, когда мы вдвоем, мне неловко, практически некомфортно.

Он останавливается и садится на выступ над рекой, который уходит в обрыв, расчищает его от камышей и приглаживает местечко для меня. Я плюхаюсь на влажную землю, ощущая, что теперь, когда солнце, опускаясь вниз, спряталось за дальними холмами, воздух становится холоднее.

– Я принес тебе это.

Он достает из кармана апельсин.

Я не видела такого чудесного фрукта с самого начала войны.

– Спасибо тебе, – с благодарностью говорю я. Как он его заполучил? Благодаря должности своего отца, из-за которого страдают другие. Я возвращаю ему этот запретный плод. – Но я не могу принять его.

Когда я передаю ему апельсин, то замечаю, что его указательный палец изогнут под неестественным углом, поврежден. Он, погрустнев, кладет апельсин обратно в карман. Затем он достает что-то другое, завернутое в коричневую бумагу.

– Тогда возьми это. Я купил это по своей карточке, правда.

Я открываю сверток, и там, между двумя ломтиками черного хлеба, лежит кусочек твердого кантальского сыра. Я не знаю, как быть. Отказываться от еды для себя – это одно, а вот от того, что можно дать Тео – совсем другое.

– Спасибо, – говорю я, тронутая его щедростью и альтруизмом, проявленным ко мне, незнакомке. Я заворачиваю еду обратно и кладу к себе в карман.

Нас прерывает звук, раздавшийся позади, грохот грузовика, едущего по дороге, становится все громче. Я спешно встаю, не хочу, чтобы меня увидели.

– Мне надо идти, – говорю я, приходя в панику от мысли о вопросах, которые возникнут, если меня увидят с Люком.

Но он берет меня за руку, останавливая.

– Пойдем.

Он быстро тащит меня обратно в лес по тропинке, которая ведет в другую сторону. Добравшись до расчищенного участка леса, мы замедляемся, и он осматривается.

– Все чисто, – говорит он.

Однако мое сердце продолжает быстро стучать, и я вспоминаю обо всех причинах, по которым я должна держаться от него подальше.

– Те полицейские, которые приходили на представление, чтобы арестовать мужчину и ту девочку… Они работают на твоего отца, не так ли?

– Да. – Он опускает голову. – Мне так жаль. Я и понятия не имел, что это произойдет. Уверен, это был приказ откуда-то сверху. У него, скорее всего, не было выбора.

– Выбор всегда есть.

Он опустил глаза, пытаясь не встречаться со мной взглядом.

– Если ты не хочешь видеть меня сейчас из-за всего, что случилось, я пойму.

– Да нет же, все не так, – отвечаю я, быстрее, чем нужно.

– Тогда пойдем.

Он снова берет меня за руку и продолжает идти, моим пальцам тепло от его прикосновения.

Вскоре лес заканчивается, и посреди широкого поля, на фоне сумеречного неба, вырисовывается силуэт амбара.

– Люк, подожди… – говорю я с тревогой, когда мы приближаемся к двери амбара. Одно дело просто прогуляться вместе. Но идти с ним внутрь амбара – это что-то другое, слишком серьезный шаг.

– Я должна возвращаться, – говорю я. Представляю лицо Астрид, которая, зная, с кем я ушла, с раздражением смотрит на часы.