История Сицилии

На практике же понадобился тридцать один год – заметное отличие от завоевания норманнами Англии, случившегося шестью годами позже: в Англии на подавление сопротивления саксов ушло всего несколько месяцев. Затяжное покорение острова не следует приписывать исключительно доблести сарацин; скорее, во всем виноваты мятежные бароны Апулии, которые отвлекали Роберта и заставляли того расходовать на себя силы и ресурсы, в которых он отчаянно нуждался на Сицилии. При этом, как ни парадоксально, именно апулийские хлопоты превратили Сицилию впоследствии в блестящее, великолепно организованное королевство. Роберту приходилось уделять все больше и больше внимания событиям на материке, поэтому он все охотнее передоверял сицилийскую кампанию своему брату, и в конце концов Рогер потребовал официально признать его статус. В итоге произошло разделение владений Роберта, которое позволило Рогеру наконец-то избавиться от забот об Апулии и целиком сосредоточиться на управлении отвоеванным у сарацин островом.

Десятого января 1072 года братья официально вступили в Палермо. Но покорение острова оставалось по-прежнему мечтой, далекой от исполнения. Независимые эмираты в Сиракузах и Трапани продолжали войну, однако, впрочем, окончательное их «усмирение» отныне представлялось лишь вопросом времени. Роберт Гвискар, будучи герцогом Сицилийским, утвердил свой сюзеренитет над островом, но события на материке не позволяли ему задерживаться на Сицилии; посему он оставил вместо себя Рогера, наделив того титулом великого графа. Сицилию ожидали грандиозные преобразования. С первой половины девятого столетия она пребывала (почти полностью) в руках мусульман, служила этаким форпостом ислама, откуда налетчики, пираты и искатели приключений оказывали неустанное давление на южные оплоты христианского мира. На протяжении 250 лет, вместе и по отдельности, обе великие империи тщетно стремились покончить с этой угрозой; Роберту и Рогеру с горсткой (в сравнении с имперскими силами) последователей удалось уложиться в десятилетие. Кроме того, завоевание норманнами Сицилии, заодно с совпавшим по времени началом Реконкисты в Испании, стало первым шагом в великом христианском походе против мусульман, захвативших ранее территории Южного Средиземноморья; позднее на этом основании возникнет колоссальная, хоть и в конечном счете безуспешная, эпопея Крестовых походов.

Роберт Гвискар больше не возвращался на Сицилию. Рогер, со своей стороны, был вполне доволен тем, что правит островом самостоятельно. Он воспринимал остров совершенно иначе, чем его брат. Для Роберта Сицилия была только новым ярким бриллиантом в короне, территориальным расширением владений на Апеннинском полуострове, зачем-то отделенным от прочих полоской морской воды. Но для Рогера этот узкий пролив, защищавший остров от вечных склок Южной Италии, сулил возможности, выходившие далеко за пределы всего, что мог предложить материк. Первой задачей было утвердить и укрепить норманнское правление; имея под своим началом лишь несколько сотен воинов, он понимал, что может добиться этого, только убедив мусульман добровольно принять новые порядки. Следовательно, ему были необходимы, прежде всего, терпение и сочувствие. Мечети – исключая бывшие христианские церкви, которые освятили заново, – оставили открытыми, и правоверным нисколько не возбранялось в них молиться. Соблюдение исламских законов по-прежнему гарантировалось местными судами. Арабский объявили государственным языком на равных основаниях с латынью, греческим и норманнским французским. Что касается управления на местах, многие провинциальные эмиры сохранили свои посты. Нигде норманны не демонстрировали той жестокости, которая была столь характерна для завоевания ими Англии. И потому на большей части острова угрюмое недовольство завоеванных постепенно сходило на нет, а Рогер мало-помалу заручался доверием новых подданных; многие из тех, кто бежал в Африку или в Испанию, вернулись через год или два на Сицилию и возобновили свои прежние занятия.

Зато новые подданные-христиане доставляли великому графу куда больше проблем. Энтузиазм, с которым сицилийские греки приветствовали своих освободителей, быстро выветривался. Да, франкские рыцари могли нашивать крест Христов на свои знамена, однако большинство из них оказалось намного менее цивилизованными, чем оккупанты-мусульмане. Вдобавок на Сицилию хлынули латинянские священники и монахи, вызывавшие отвращение и отторжение у православных. Эти новоприбывшие отстаивали презренную латинянскую литургию. Они утверждали, что Святой Дух исходит от Отца и Сына, а не от одного Отца. Они крестились четырьмя пальцами слева направо, а не справа налево. Хуже всего, они присвоили себе некоторые греческие церкви, которые приспособили для собственных нужд.