История Сицилии

Между тем война продолжалась. Дионисий на короткий срок вернулся из Италии, однако понял, что ситуация безнадежная, и возвратился в Локриду, где сделался местным тираном. Дион прилагал все усилия для восстановления порядка в Сиракузах, учредил городское правительство в соответствии с заветами Платона, а сам стал править как этакий царь-философ. Но затея провалилась: он беспомощно наблюдал, как один авантюрист за другим бросает вызов его власти, а наемники торгуют своими клинками и берутся служить тем, кто предложит наибольшую цену. Неустроенность быстро перекинулась на прочие города и поселения, и вся «дионисийская империя» начала разрушаться. Гераклид поссорился с Дионом; тот приказал убить бывшего друга, а в 354 году погиб сам. Снова за опустевший трон заспорили авантюристы, и хаос длился до 346 года до нашей эры – в том году Дионисий II наконец покинул Италию и (на недолгий период) вновь утвердился на престоле своего отца.

Это возвращение получилось совсем кратким. Один из упомянутых авантюристов, некий Гикет, самопровозглашенный тиран Леонтин, обратился за помощью к Коринфу. Он упирал на то, что четыреста лет назад первыми греческими поселенцами в Сиракузах были именно коринфяне; поэтому Коринф теоретически являлся «материнским» городом Сиракуз, но никогда раньше не вмешивался в местные дела. Впрочем, не было ни малейших оснований ожидать, что он изменит свое отношение сейчас, истощенный пятьюдесятью годами войны с соседями, испытывавший катастрофический дефицит средств, – ведь новая авантюра не сулила никаких выгод. Тем не менее Коринф откликнулся на призыв Гикета и направил на Сицилию весьма малочисленный отряд (вероятно, менее 3000 воинов) под командованием пожилого полководца по имени Тимолеонт. Выбор командира весьма любопытен. Тимолеонт был известен прежде всего как братоубийца, пусть и «праведный»: по утверждению Диодора, он лично нанес роковой удар мечом, чтобы помешать своему брату Тимофану сделаться тираном. Плутарх, правда, щадит, так сказать, братские чувства: он говорит, что Тимолеонт заливался слезами, пока двое воинов убивали его брата. В любом случае соотечественники после этого относились к Тимолеонту не слишком приязненно, и его назначение вызвало общее удивление.

Тимолеонт не удостоился радушного приема, когда в 344 году до нашей эры высадился со своими людьми на берегу ниже Таормины; однако ему улыбнулась удача. Он пошел к Сиракузам, а Дионисий II, укрывавшийся на Ортигии, поспешил сдаться на условии, что ему позволят беспрепятственно уплыть в Коринф. (Семье тирана, которая находилась в Локриде, повезло меньше: местные жители восстали и убили многих родичей Дионисия.) К соседним тиранам-авантюристам Тимолеонт не выказывал пощады; в следующие два или три года все они были схвачены и тем или иным способом казнены. Мамерка, захватившего Катанию, распяли; злосчастного Гиппоса, который завладел Мессиной, замучили до смерти в местном амфитеатре, на глазах десятков детей (их намеренно освободили ради такого повода от школьных занятий); не помиловали и Гикета, призвавшего коринфян на остров: он и вся его семья разделили участь остальных тиранов.

Однако Коринф не единственный получил призыв о помощи с охваченной неурядицами Сицилии. Вполне ожидаемо, что другим «адресатом» этого призыва оказался Карфаген. Первое карфагенское войско, прибывшее на остров, почему-то отказалось сражаться и возвратилось домой, не запятнав себя кровопролитием; вторым – которое насчитывало, по Плутарху, 70 000 человек, – командовал верховный полководец Карфагена, Гасдрубал. Это войско изрядно пострадало от вызванного обильными дождями разлива реки Кримисс (почти наверняка – близ нынешнего Беличе Дестро) в 340 году. Оставшиеся в живых отступили к карфагенским поселениям на крайнем западе острова, и Тимолеонт сделался единовластным хозяином Сицилии.