История смерти. Как мы боремся и принимаем

Становление экспериментально-позитивистского философского подхода, провозгласившего культ наблюдения, постепенно убедило человека Нового времени, что для будущего физического воскрешения необходимо максимально сохранное тело [106]. Как отмечает философ Корлисс Ламонт, писавший о влиянии научно-естественной революции на общество Нового времени, «биология не исключает полностью возможности бессмертия для человеческих личностей, но она настойчиво указывает, что любое бессмертие должно иметь в качестве основы естественные тела» [107]. Распадающееся, гниющее, уродливое мертвое тело отныне вызывало не только отвращение, но и страх и сомнения в возможности обещанного воскрешения.

Всё это повлияло и на отношение к похоронным практикам. Из чисто технической процедуры погребение превратилось в важную часть подготовки человека к будущему воскрешению, и такой подход сохранялся вплоть до начала XX века. Люди параноидально стремились сохранить тело в первозданном виде, потому что оно — основа для будущей вечной жизни. Так, в викторианской Англии могилы оборудовались специальными железными охранными клетками, воровство тел стало серьезным уголовным преступлением, а боязнь анатомического вскрытия стала одним из главных страхов Нового времени [108].

^{Рис.19 Философский камень долгие столетия занимал умы ведущих алхимиков. Считалось, что тот, кто сможет его создать, станет бессмертным или, по крайней мере, не будет стареть телом и страдать от болезней. На смену средневековым алхимикам пришли современные биохакеры}

Желание сохранить тело в первозданном виде — причина, по которой состоятельные европейцы эпохи модерна увлеклись практиками бальзамации, роскошными гробами и семейными склепами. Одержимость нетленностью и целостностью приводила к комичным ситуациям. Так, в 1792 году монахи французского города Шательро пустили слух о чуде на местном капуцинском кладбище. Они выкопали неистлевшее тело человека и стали показывать его на городской площади, сообщая, что сила веры в Бога способна спасти даже от разложения. Обман скоро вскрылся: оказалось, это были человеческие кости, обшитые свиной кожей [109].

Еще одна важная перемена Нового времени — религиозная. В протестантизме чистилище было упразднено, а догмат о спасении души через молитву или подаяния терял актуальность. Это произошло в результате Реформации, благодаря усилиям Мартина Лютера. Согласно новой логике, спастись можно было только праведной жизнью и добрыми делами. Поэтому и общение с мертвыми, и их активное присутствие среди живых постепенно стали ненужными, а вера в возможность контакта с душой после смерти физического тела исчезала. Зато появились новые формы бессмертия, напрямую не связанные с воскрешением тела: например, идея, что продолжать жить вечно можно в своих потомках, учениках, благих делах, творчестве, памяти людей и так далее. Такой ход мысли стал возможным благодаря появлению темпорального восприятия истории: если для средневекового человека времени не существовало и он жил в постоянном ожидании скорого Судного дня, то у человека раннего Нового времени сформировалось представление о связи поколений; каждый человек оказался звеном в бесконечной цепи и вместе с возможностью продолжаться в своих детях обретал бессмертие. Люди стали соотносить себя и с другими, более долговечными, чем одна человеческая жизнь, формациями — например, с национальными сообществами.

Сравнивая Средние века и Новое время, историк Томас Лакер отмечает: если в пространстве средневековых погостов не было места персонализации смерти и адресному горю, то в Новое время каждый мертвый обрел имя, его судьба стала важна и значима [110]. Появилась и начала быстро развиваться похоронная индустрия — с крепкими гробами, бальзамацией и катафалками. Трансформация понимания бессмертия привела к изобретению нового вида кладбища: светского пространства, где существуют семейные захоронения и могилы, на которых написаны имена усопших и даты их смерти.

Бессмертие в XX–XXI веках