8. Но в 1900 году еще шли жестокие споры об империализме. Многие профессора, философы и писатели считали, что Америка потеряет душу, если, подобно коррумпированным старым государствам Европы, согласится играть в колониальную игру. Марк Твен написал президенту, что в будущем белые полосы на американском флаге должны быть заменены черными, а звезды — черепами. Но Мак-Кинли знал свой народ. Лорд Солсбери однажды сказал о королеве Виктории, что если кто-то хочет узнать, что думают англичане, то достаточно поговорить с королевой. Мак-Кинли мыслил спонтанно, как и большинство американцев. Он знал, что в тот момент страна одобряет его внешнюю политику. Действительно, избиратели остались ему верны и переизбрали на второй срок. Брайан в очередной раз оказался отвергнут и, поскольку биметаллические страсти угасали, начал кампанию против империализма. Он утверждал, что «любое правительство, не основанное на согласии управляемых, является тиранией», что «империя больше не может быть республикой» и что идеи, выраженные в Декларации независимости, несовместимы с управлением порабощенного народа: «Мы больше не сможем испытывать гордое презрение к нациям, которые правят силой… Мы должны либо отказаться от этого протектората, либо отказаться от принципов, за которые боролись наши отцы во времена Революции…» Антиимпериалисты Адамс и Шурц поддерживали Брайана, по-прежнему считая его сумасшедшим. Страна за ними не последовала. Мак-Кинли добился потрясающего успеха. Он получил большинство в девятьсот тысяч голосов, и, чтобы еще больше подчеркнуть национальный характер выборов, губернатор Нью-Йорка Теодор Рузвельт, полковник
Уильям Дженнингс Брайан пытается сорвать американский флаг на Кубе и Филиппинах, но дух генерала Генри Лоутона, убитого на Филиппинах, препятствует ему. Иллюстрация из сатирического журнала «Пак». 1900
IХ. Заключение
1. От Гражданской войны до конца века история Соединенных Штатов представляет собой удивительную смесь сатиры и эпопеи. Прославленные имена той эпохи, которые остаются в людской памяти, — это имена не президентов или мыслителей, а имена крупных промышленников. Все, что было совершено, походило на чудо. Менее чем за полвека континент покрылся железными дорогами, был заселен, освоен и стал приносить доход. Но конкистадоры XIX века без зазрения совести нажили немыслимые состояния и относились к служившим им людям как к приложению к машине. Человек в их глазах был средством, а не сутью. Идеализм прошлого не владел их умами; они ходили в церковь, но не верили в Бога; говорили о свободе в дни выборов, но обращались к Конституции только для того, чтобы извратить ее, а к политике — чтобы прикрыть свои сделки; они проявляли мало вкуса и полное отсутствие манер, и ни одна эстетическая мораль не заменила им религиозную нравственность. То было время чудовищно эгоистичных и необыкновенно продуктивных великих личностей.