История Соединенных Штатов Америки

7. Он не рассчитал силы. Изнурительная работа на протяжении нескольких месяцев конференции подорвала его здоровье. Обострилась его интеллектуальная непримиримость, подогреваемая хвалебными отзывами. Любое замечание теперь казалось ему оскорблением, любая сдержанность — предательством, любая критика — немыслимым осуждением. Он порвал отношения с самым преданным своим другом полковником Хаусом, намеревался уволить своего верного секретаря Тамалти. То, что люди «с интеллектом пигмеев» противостояли ему, демиургу мира, казалось ему святотатством. Но если эти пигмеи к тому же были сенаторами и обладали властью, они могли связать Гулливера по рукам и ногам. Хотя, по правде говоря, они предпочли бы с ним поладить. Сенатор Лодж, chairman[138] сенатского Комитета по иностранным делам, терпеть не мог Вильсона. Они были во всем диаметрально противоположны — по происхождению, вероисповеданию, темпераменту. Кроме того, поскольку обоим были свойственны некая интеллектуальная педантичность и высокомерие, то они постоянно пребывали в состоянии конфликта. Тем не менее Лодж признавал необходимость заключения договора; он лишь просил президента внести в него поправки — право конгресса объявить войну и пересмотреть доктрину Монро. Вильсон мог бы провести переговоры с ним, с Бора и Джонсоном, возглавлявшими оппозицию. Увы, президент счел договор своим личным делом и ратифицировал его, не изменив ни единой запятой. Вместо того чтобы противостоять оппозиционно настроенным пигмеям, он решил обратиться через их головы прямо к народу Соединенных Штатов и объехать два самых непокорных региона — Средний Запад и Запад, выступая во всех крупных городах.

Вильсон, Клемансо и Ллойд Джордж после заключения Версальского мирного договора. Фото. 1919

8. Эта поездка и тридцать произнесенных им речей в конечном итоге пагубно отразились на здоровье Вильсона. В Колорадо с ним случился инсульт, частичный паралич, и его перевезли в Белый дом. С этого момента он превратился в невидимого пациента, таинственного призрака, который отныне общался с внешним миром только через своего врача или жену. Эта изоляция и болезнь усугубили упрямство президента. В сенате продолжалась борьба за статью X пакта; ту самую, в которой Вильсон не желал допускать никаких оговорок. Когда дошло до голосования, договор без внесенных в него изменений не получил необходимых двух третей голосов. Договор с поправками также был отклонен. Конгресс попытался прекратить конфронтацию простой резолюцией, но президент наложил на нее вето. Ситуация выглядела удручающей, и в результате этого непримиримого соперничества должен был пострадать мир для всего человечества. Без Соединенных Штатов Лига Наций уже не могла обеспечивать ни соблюдение границ, ни права человека. С участием Соединенных Штатов возрождались все надежды. Возвращение к изоляционизму самой могущественной и самой беспристрастной тогда страны в мире было страшной бедой для всех народов земли. Вильсон проявил широту взглядов, моральное величие и отвагу. Но его подвели характер и силы.

9. Последние месяцы его президентства были омрачены стычками с рабочими. Во время войны War Labor Board[139] успешно разрешал трудовые споры в арбитражном порядке. Установление внешнего мира послужило сигналом к возобновлению внутренних конфликтов. Это было естественно. Инфляция военного времени вызывала рост цен, а зарплаты должны были им соответствовать. В 1919 году Джон Л. Льюис, профсоюзный лидер шахтеров, закончил забастовку словами: «Мы американцы, мы не можем бороться с правительством». Но более революционно настроенные агитаторы, Independent Workers of the World[140], размахивали красным флагом. Были брошены бомбы. Вильсон сказал: «Мы не должны стоять на пути свободного выражения мнений, даже если они требуют фундаментальных изменений, при условии что эти изменения происходят с полным соблюдением порядка; но мы не можем быть снисходительны к проявлению страстей и злонамеренности, которые под предлогом политической эволюции подстрекают к преступлениям и восстанию…» Двести агитаторов были депортированы в Россию на корабле под названием «Красный ковчег», а Американская федерация труда осудила насилие со стороны Индустриальных рабочих мира. Некоторые хотели, чтобы железные дороги, реквизированные во время войны, продолжали эксплуатироваться государством, но Вильсон решил вернуть их в руки частных компаний.

Рабочие — участники всеобщей забастовки в Сиэтле. Фото. 1919