История Соединенных Штатов Америки

7. Избавление крылось в самой чрезмерности зла. Салемский процесс возмутил многих здравомыслящих, и, как впоследствии случилось во Франции с процессом Ла Барра и делом Жана Каласа, он породил относительную веротерпимость. Судья Сьюэл, осудивший несчастных «ведьм», пять лет спустя принес публичное покаяние. Сам Коттон Мэзер не был уверен в святости этой бойни. Идеи XVIII века о природной доброте человека подрывали кальвинистскую доктрину о предопределении. Пуританство стало мягче; во многих семьях от него осталось лишь здоровое нравственное воспитание. К середине века правила стали менее строги. Франклин редко ходил в церковь, потому что отводил воскресенье для чтения и работы. Когда же он бывал там, то проповеди казались ему сухими и неинтересными. «Моя матушка, — говорил Франклин, — жаловалась, что оба ее сына — еретики, один арианин, другой арминианин. Не могу сказать, что знаю, кто такие ариане и арминиане. Все дело в том, что меня такие вещи совершенно не волнуют». Это было внове — услышать от сына Новой Англии, что его «такие вещи совершенно не волнуют». В Бостоне, городе, некогда закрытом для детей Велиала, теперь можно было увидеть и епископальную, и баптистскую церкви. Сам Коттон Мэзер в 1718 году участвовал в рукоположении баптистского пастора, а в 1726-м похвалялся тем, что допустил к причастию в своей церкви приверженцев других сект. Затем, как и в Англии, на смену безразличию пришло религиозное возрождение, которое назвали Великим пробуждением. Странствующие проповедники своим красноречием встряхнули массы и, разрушая приходы на пользу новых сект, совершили нечто вроде религиозной революции. В 1734 году в Джорджию приехал Уэсли с проповедью методизма. Один американец, Джонатан Эдвардс, замечательный проповедник, трогал сердца прихожан в Нортгемптоне (Массачусетс) простотой своей логики, ужасными картинами ада и описаниями чудес обращения. Уэсли прочел в Оксфорде рассказ Джонатана Эдвардса о «пробуждении» в Америке. Другой проповедник, Джордж Уайтфилд, объехал колонии и добился отличных результатов. Сам Франклин отмечал, что слушать его сбежалась вся Филадельфия, независимо от вероисповедания: «Чудесная перемена произошла в поведении наших сограждан. Раньше они были безразличны к религии. И вдруг все, кажется, стали верующими. Невозможно прогуляться вечером по городу, не услышав псалмов, которые распевают на каждой улице по несколько семей». Далекий от религии Франклин и благочестивый Уайтфилд быстро поладили. Франклин стал печатать проповеди Уайтфилда, а Уайтфилд молиться — безрезультатно — за скорейшее обращение Франклина.

8. Частная жизнь американцев регулировалась английским общим правом, согласно которому муж был абсолютным хозяином в семье. Управляя имуществом жены, он имел право отказать ей в выдаче карманных денег. В некоторых колониях мужу разрешалось бить жену. Были вдовы и старые девы, с успехом руководившие своим хозяйством (как, например, Марта Кастис до брака с Джорджем Вашингтоном), но они представляли исключения. Джефферсон во время своего пребывания в Париже был шокирован тем, что женщины в одиночку посещают мужчин, находящихся у власти, «что, — по его словам, — выглядит немыслимым для жителей такой страны, как моя, где прекрасный пол даже не пытается оказывать влияние на что бы то ни было за пределами домашнего очага». И снова Джефферсон: «Общение с мужем, нежная забота о детях, обустройство дома, уход за садом — всего этого достаточно, чтобы заполнить полезной и здоровой деятельностью каждый миг жизни американки». Женщины тогда выходили замуж очень юными и часто умирали в родах. Вдовец женился снова, так как в целомудрии жить было тяжело, а в грехе — опасно. На Юге плантатор иногда заявлял свои права на красивых негритянок. Но согрешившей белой служанке срок кабальной службы продлевался на год. В Виргинии и Мэриленде развод был редкостью: их не принимала ни католическая, ни епископальная церковь. В Коннектикуте и Массачусетсе, наоборот, закон опирался на Библию, которая разрешает расторжение брака. У квакеров для бракосочетания требовалась только клятва во взаимной верности, принесенная в присутствии свидетелей. Сначала отец семейства полновластно распоряжался жизнью детей. Однако простота, с которой сыновья могли найти себе землю или ремесло, быстро ослабила отцовский авторитет. Исчезли и такие пережитки феодализма, как право первородства и майорат. Как и вообще в провинции, где жизнь скучна и однообразна, похороны становились поводом для пирушек, и духовенство с жаром обличало эти траурные попойки.

Титульный лист книги Коттона Мэзера «Чудеса невидимого мира». 1693