История Софи

— Сэлли Росс! — повторил Макс. — Но в ней нет ничего общего с тобой, запомни это! Ты влезла в нее и начала издеваться над ней, и тогда Сэлли Росс решила поискать себе местечко в другой книге. Я даже не сразу понял, что же там происходит. Когда я осознал, то встал в сторонку и решил, пусть победит сильнейший! Филипп Норт все еще не понимает, что же с ним случилось! Бедный-Филипп!

Неожиданно для себя, ни о чем не думая, Софи встала, подошла к Максу, обняла его, и в ее жесте было настоящее обожание. Он посадил ее к себе на колени, как маленькую девочку, и разгладил ее растрепанные волосы. Они сидели так молча несколько минут.

Софи прижалась головкой к груди Макса. Там она услышала то, чего Макс не сказал ей словами. Обычно спокойное биение его сердца внезапно изменило свой ритм. Это был мощный призыв, и Софи прекрасно поняла его. У нее закружилась голова, она таяла, ощущая тепло его тела.

«Сейчас!» — радостно подумала она. Ее сердце тоже билось в бешеном темпе.

Но она ошибалась. Голос Макса возвратил ее на землю. Холодный и ироничный голос. Макс умел владеть собой.

— Зачем ты потихоньку стала читать начало романа?

Может, он и хотел закопать топор войны и даже начал копать для него яму, но он все еще был в его руках.

— Если ты хотела прочитать эту вещь, почему ты не сказала мне об этом?

Софи виновато хихикнула и уставилась в его грудь.

— Мне всегда нравился запретный плод, — тихо призналась она.

— Это точно. Поэтому ты и пошла с Джимом. Разве я не прав? Если бы я сказал тебе, что он потрясающий парень и тебе лучшего и не нужно, ты ни за что не стала бы встречаться с ним. Но я, как дурак, предупредил тебя, и ты сразу захотела назначить ему свидание.

— Вот и не так! — дернула носом Софи. Она выпрямилась. — Мне было скучно и так одиноко, и тут он мне подвернулся. У меня есть право развлекаться. Я уверена, что вы занимались худшими вещами в Лондоне.

— Зачем я езжу в Лондон и чем я там занимаюсь, тебя совершенно не касается! И я не собираюсь волноваться по поводу того, что ты еще здесь придумаешь каждый раз, когда я буду ездить в Лондон по делам.

— Дела! — с горькой иронией повторила Софи. — Ради Бога, Макс, я уже не ребенок.

Они возвращались на привычные боевые позиции.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я прекрасно понимаю, что вы видитесь там с Филисити не только ради дела.

— Та-ак, мы все начинаем сначала! У кого-то что-то есть против Филисити?

— Мне наплевать на Филисити. И необязательно сразу же становиться на ее защиту. Я прекрасно понимаю, какая она умная, и какая красивая, и какая…

— У нее, наверное, сейчас горят уши. Умная и красивая! Кто сказал тебе об этом?

— Ну… это и так ясно. Она занимается такой важной работой. И вы никогда не имеете дел с некрасивыми женщинами.

— Господи, какую чушь ты городишь! Да, Филисити умная, и она неплохо выглядит. Но сказать больше — это будет явным преувеличением.

— Тогда почему, — выпалила Софи, — почему вы привезли ее сюда, чтобы она жила с вами? Вы что, были в нее влюблены или что-то еще?

Этим вопросом Софи с головой выдавала себя, но ей уже было на все наплевать.

— Все зависит от того, что ты вкладываешь в слово «любовь». — Макс пожал плечами. — Мне кажется, что я не был влюблен в нее, иначе я бы не отпустил ее от себя.

Непонятно, на самом деле, кому он это говорил — Софи или самому себе.

— Тогда почему? — продолжала требовать ответа Софи.

— Потому что. — Макс сделал эффектную паузу, предвкушая, как ей станет неудобно после его ответа. — Потому что она потрясающая в постели!

Слова прозвучали как пощечина. Ей жестоко напомнили, что Макс и Филисити могут разговаривать между собой на языке, который она, Софи, еще даже не начала осваивать! Она соскользнула с его колен, проклиная себя за свой длинный язык.

Капризный ребенок, который попробовал играть со взрослыми в их сложные игры!

— Ты сама спросила меня, — напомнил ей Макс, когда Софи стала у мойки спиной к нему и начала громко греметь посудой. Ее окатило холодом, как человека, который грелся на летнем солнце, и потом внезапно попал под холодный дождь.

— Я буду писать сегодня в библиотеке, — сказал Макс, вставая. — А ты можешь осваивать компьютер. Приходи наверх через десять минут.

И он ушел.

Билось у него сердце или нет, он оставался тем же жестоким, вредным, злым и грубым, каким он был всегда. Ему так нравилось выводить ее из себя! Он понимал — теперь уже точно понимал, что Софи понемногу влюбляется в него. День ото дня она все сильнее соскальзывала по гладкой и скользкой скале любви, несмотря на неудачные попытки с помощью ногтей и других уверток подняться вверх по ее гладкой поверхности.

Для него все это было просто шуткой. Ему нравилось водить ее на веревочке, и если даже она возбуждала его — а Софи была совершенно в этом уверена, — он легко мог справиться с этим. В объятиях Филисити он находит полное удовлетворение своей страсти. Ее репертуар разных забав в постели для него более привлекателен, чем неуклюжие ласки невинной девицы!