История советской фантастики

Последние десять глав романа представляют собой описание поездки Саса и его друга Василия Куркова по обновленной Германии; в ходе поездки многочисленные доброхоты рассказывают друзьям о грандиозных изменениях, которые произошли в стране. Герои (в первую очередь — Гельмут) удивляются и радуются, и еще попадают в занятные переделки — поскольку им трудно еще привыкнуть к коммунизму. Стиль Сем. Шпаныря выглядит несколько легковесным, а тональность повествования — отчасти пародийной, причем некоторые описания сегодня кажутся гротескной издевкой. Тем не менее книга, вне всякого сомнения, писалась совершенно искренне. Читателям альманаха «немецкие чудеса» Сем. Шпаныря пришлись по вкусу, отдельное издание разошлось довольно быстро, роман даже был успешно инсценирован в ГосТИМе. В то же время некоторым коллегам писателя роман показался «опошлением великой мечты» или «грубым политическим трюком» (цитирую внутриредакционную переписку «Селены»). В архиве А.Лежнева автору этих строк посчастливилось найти очень злую анонимную пародию «Второе возвращение Гельмута Саса». В ней рассказывалось, как Гельмут, изрядно отупев от пресного дистиллированного счастья коммунистической Германии, решает лететь обратно на Луну, в мир кратеров и чешуйчатых чудовищ. Разумеется, в ту пору этот памфлет никто не решился бы опубликовать.

История, связанная с повестью «Разворот» Александра Зайцева, еще более любопытна. В этих событиях, как в капле воды, отразился несомненный рост влияния, которое приобрели к середине 20-х Лежнев и его «селениты». Сюжет «Разворота» нес в себе некоторые черты все той же «производственной» фантастики, однако куда больше в произведении было традиционной приключенческой атрибутики, позаимствованной автором у Гастона Леру и Луи Буссенара. В ходе эксперимента советских ученых Луна меняет свою орбиту и, благодаря такому «развороту» (отсюда и название) — меняется и климат. Действие повести разворачивается в пышных лунных джунглях, куда из-за неисправности двигателя (кстати «атомного двигателя» — предвидение Зайцева!), прилуняется «капсула» с земными путешественниками, географом Бабятинским и бывшим комкором Красной Армии Климом Стрельцовым. «Разворот» был произведением не вполне самостоятельным. Некоторые детали Зайцев для простоты позаимствовал у Жюля Верна (скажем, Бабятинский — ухудшенная копия Жака Паганеля), некоторые — у Обольянинова (все, что связано с лунными джунглями). В целом же вышла добротная компиляция, которая потом неоднократно переиздавалась Детгизом в «Библиотеке приключений».

Так случилось, что номер «Селены» с повестью Зайцева в том же, 1924-м, году попал в руки К.Э.Циолковскому. Тремя годами раньше престарелому теоретику ракетоплавания не довелось прочесть «Красную Луну» Обольянинова, зато теперь он прочел Зайцева и пришел в неописуемое негодование. В мае 1924-го Циолковский пишет в редакцию «Известий ВЦИК» гневное письмо на восемнадцати страницах, озаглавленное «Мои возражения на книгу тов. Зайцева». В письме много сильных выражений, возмущенное отрицание «каких-либо джунглей на Луне, в принципе, ибо Луна, как известно, атмосферы не имеет» — и вывод о том, что «произведение тов. Зайцева, прочитанное нашей молодежью, может дать неточное и даже превратное представление о целом ряде физических и астрономических явлений…» Через две недели в Калугу приезжает вежливый молодой человек, спецпорученец Юлия Стеклова, назвавшийся Сергеевым. Сергеев, разумеется, разделяет негодование ученого и предлагает Циолковскому напечатать его письмо не в самих «Известиях» (оно слишком велико для газеты), а отдельной брошюрой. Циолковский соглашается и подписывает все необходимые бумаги… Много лет спустя, в 1965 году, когда в новое помещение переезжал один из складов конторы «Известий» в Трубниковском переулке, на самом дальнем стеллаже были обнаружены нераспечатанные пачки с этой брошюрой Циолковского — все тридцать тысяч экземпляров. Вернее, 20 287. Десять авторских экземпляров вместе с гонораром были честно отправлены в Калугу автору, две брошюрки взял себе на память Лежнев, а последняя, видимо, просто затерялась. «Наша молодежь» так ничего и не узнала о том, какое «неточное и превратное представление о Луне» она впитала вместе с книжкой А.Зайцева. Руководителю «Красных Селенитов» не нужен был никакой скандал, тем более с участием столь знаменитой фигуры, как К.Э.Циолковский. Как всегда, Лежнев действовал тихо, точно и результативно. «Селенитам» в те годы никто не помешал, и альманах тоже продолжал выходить без препятствий.

Прежде, чем мы обратимся к «пику» активности «Красных Селенитов» (1925–1927 годы) и последовавшему за ним мгновенному закату, необходимо напомнить читателю, что сам Лежнев, хотя и был руководителем-куратором «Селены», в будничную работу альманаха не вмешивался. Все обязанности по редактуре и непосредственному ведению альманаха брал на себя другой человек — «хранитель печати» группы «КС», страж Устава, секретарь Приемной комиссии и так далее. Речь идет, конечно же, о Величко[2].