История создания и последующей деятельности Всероссийской Чрезвычайной Комиссии (ВЧК) в 1917-1922 годах

Таким образом, личная служба безопасности Ленина, ставшая одновременно и первым советским органом госбезопасности, возникла фактически на 12 дней раньше широко известной ВЧК, а юридически на пять дней раньше, когда 15 декабря (по новому стилю) 1917 решением Петроградского Совета была образована "Чрезвычайная комиссия по охране порядка и борьбе с погромами" и Бонч-Бруевич был назначен её председателем.

Упоминаются и другие названия этой первой советской службы безопасности: "Комитет по борьбе с погромами", а так же "75-я комната" (по месту её нахождения в Смольном). Первоначально она состояла из ста сотрудников, именовавшихся "комиссарами". (В. Д. Бонч-Бруевич "Воспоминания о Ленине"… — с. 151, 496).

Помимо личной безопасности Ленина "75-я комната" до создания и в первые месяцы после создания ВЧК занималась и общей борьбой с врагами Советской власти в Петрограде, что было неплохой начальной школой для её сотрудников.

Вот что об этом писал Бонч-Бруевич: "Наступили крутые времена. Расследования 75-й комнаты Смольного, которые я проводил, обнаруживали заговоры, склады оружия, тайную переписку, тайные собрания, явочные квартиры". (В. Д. Бонч-Бруевич "Воспоминания о Ленине"… — с. 152).

Кроме личной охраны Ленина Бонч-Бруевич занялся созданием и его личной и правительственной связи. "На письменном столе Ленина было установлено несколько телефонных сигналов, которые давали ему знать, что его вызывают в телефонную комнату. Затем телефоны были установлены прямо на его столе, что значительно облегчило ему связь". (В. Д. Бонч-Бруевич "Воспоминания о Ленине"… — с. 234).

Другой важный вопрос безопасности Ленина, который решил В. Д. Бонч-Бруевич, было его медицинское обслуживание. Этим занялась жена Бонч-Бруевича — Вера Михайловна Величкина. Она была одной из первых женщин — врачей в дореволюционной России, член партии большевиков с момента её создания в 1903 году. В годы Первой Мировой войны работала врачом — хирургом в одном из фронтовых госпиталей, где получила обширную и разностороннюю практику. После Октябрьской революции — член Коллегии Наркомата здравоохранения. (Сборник документов "Выстрел в сердце революции" — М.: Политиздат, 1983. — с. 268).

Вскоре после прихода большевиков к власти Бонч-Бруевич посоветовал Ленину осуществить национализации частных банков, и непосредственно провёл процесс этой национализации в Петрограде и в Москве. Благодаря этому в распоряжение только что созданного советского государства перешли необходимые для его функционирования денежные средства.

Как уже отмечалось в предыдущей главе Бонч-Бруевич сыграл ключевую роль в разгоне Учредительного собрания, угрожавшего власти большевиков. Причем знаменитый матрос — анархист Анатолий Железняков (Железняк), закрывший Учредительное собрание был за несколько месяцев до этого найден и подготовлен к этой исторической роли непосредственно самим В. Д. Бонч-Бруевичем, о чём он позже упомянул в своей книге "На боевых постах Февральской и Октябрьской революций", вышедшей в свет в 1930 году в Москве.

Когда немцы начали широкое наступление на Петроград, Бонч-Бруевич был назначен членом Комитета революционной обороны Петрограда. И тогда же он вместе с братом Михаилом, бывшим генерал-лейтенантом царской армии доказал Ленину, необходимость в связи германской угрозой Петрограду перенести столицу в Москву.

Руководить организацией переезда Советского правительства в Москву Ленин поручил опять таки В. Д. Бонч-Бруевичу. Он считал, что никто лучше него не справится с этой задачей. Да, в общем — то, тогда Ленин считал, что никто другой вообще не справится с этой задачей!

В Москве важных дел у Бонч-Бруевича тоже хватало. Он руководил операцией по разгрому анархистких вооруженных отрядов в апреле 1918, он же непосредственно руководил подавлением восстания левых эсеров в Москве и затем расследованием дела об убийстве германского посла Мирбаха левыми эсерами перед началом этого восстания.

Во время восстания левых эсеров, организованного по приказу европейских банкиров не только левыми эсерами, но и такими их агентами влияния в большевистском руководстве, как Свердлов, Троцкий, Бухарин и ряд других, только хладнокровие и организаторские способности Бонч-Бруевича спасли Ленина не только от потери власти, но и возможно саму его жизнь.

Готовя восстание левых эсеров в Москве, Свердлов в очередной раз прикрылся Троцким. И это прикрытие сработало. Так, за полтора месяца до левоэсеровского мятежа резидент германской военной разведки в Москве — майор Хенинг, действовавший в качестве сотрудника германского посольства, сообщал 24 мая 1918, в Берлин следующее: "Антанта, как это теперь совершенно очевидно, сумела склонить часть большевистского руководства к сотрудничеству с эсерами. Так, прежде всего Троцкого можно считать не большевиком, а скорее эсером на службе у Антанты". (В. Л. Исраэлян "Неоправдавшийся прогноз Мирбаха" — журнал "Новая и новейшая история" — 1967 — № 6 — с. 63).