Читаем История средних веков полностью

Свет в помещение проникал через окна, либо исходил от очага или камина, куда для большей яркости пламени подбрасывали солому. Те, кто побогаче, пользовались глиняными, реже металлическими или стеклянными лампами — плошками, в которых в масле плавал фитиль. Пользовались также свечами, делавшимися чаще всего из сала. Только очень богатые люди или церковь могли позволить себе восковые свечи. Все эти виды освещения давали много чада и мало света, поэтому, когда мы читаем у средневековых авторов о том, как некий зал «был освещен так, что от света было больно глазам», то надо помнить, что перед нами явное преувеличение.


Еда

 В представлениях потомков, одним из самых важных действий в Средние века были пиры. Это и так, и не так. С одной стороны, в обществе со слаборазвитой экономикой, с явно недостаточными торговыми связями, плохими путями сообщения значительная часть продуктов не могла перемещаться по стране, а потому потреблялась на месте. Поэтому ели много. С другой стороны, неурожаи, голод — постоянные спутники Средневековья. Поэтому ели мало. Противоречие разрешается, если понять, что обильно питались нечасто и не все. Обычной была двухразовая трапеза — утром и вечером. Повседневной пищей большинства населения был хлеб, каши, вареные овощи, зерновые и овощные похлебки, приправленные травами, с луком и чесноком. На юге Европы в еду добавляли оливковое масло, на севере — говяжий или свиной жир, сливочное масло было известно, но употреблялось весьма редко. Мяса в народе ели мало, говядина была совсем редкой, свинина употреблялась чаще, а в горных районах — баранина. Почти везде, но далеко не каждый день, ели кур, уток, гусей, употребляли довольно много рыбы, потому что 166 дней в году приходилось на посты, когда есть мясо было запрещено. Из сладостей был известен только мед, сахар появился с Востока в XIII в., но был чрезвычайно дорог и считался не только редчайшим лакомством, но и лекарством.

В средневековой Европе много пили, на юге — вино, на севере — до XII в. брагу, позднее, после того, как открыли применение растения хмель — пиво. Следует отметить, что обильное употребление алкоголя объяснялось не только приверженностью к пьянству, но и необходимостью: обычная вода, которую не кипятили, ибо о болезнетворных микробах не было известно, вызывала желудочные заболевания. Спирт стал известен около 1000 г., но применялся только в медицине.

Постоянное недоедание компенсировалось сверхобильным угощением на праздниках, причем характер еды практически не менялся, готовили то же самое, что и каждый день (может быть, только давали больше мяса), но в больших количествах.

Не было принципиальных различий в еде бедных и богатых, если не считать, конечно, количества съедаемого. В замках ели больше мяса, притом не только домашней скотины, но и дичи, так как охота была любимым занятием и исключительной привилегией благородных, вместо кур и гусей на стол подавались лебеди или даже павлины. Хлеб был пшеничный, из тонкой муки, вина — выдержанные и дорогие. Еда была пресной, мясо иногда, из-за долгого хранения, — с душком, потому столь популярными являлись пряности, очень желанные и очень дорогие.

Количество и набор посуды были иными, нежели ныне. Супы и похлебки ели в крестьянской семье из общей миски, в замках ставили одну миску на двоих, и сидевшие рядом кавалер и дама ели из одной и даже пили вдвоем из общего кубка. Бокалов вообще было меньше, чем сотрапезников, и их передавали из рук в руки. Мясо клали на плоские хлебцы, выполнявшие роль тарелок, и эти «тарелки», пропитанные мясным соком и соусами, после трапезы отдавали нищим или собакам. Ели мясо руками, крупные куски отрезали ножом; вилки были известны только в Италии, да и там ими пользовались исключительно дамы, когда ели сочные фрукты.

Застольные манеры Средневековья показались бы нам странными, но они проистекали из особенностей тогдашних трапез. Руки мыли перед едой и, конечно, после еды, ибо пальцы оказывались сильно перепачканными; для мытья сотрапезников обносили чашами с водой прямо за столом. На пирах аристократии сигнал к началу трапезы назывался «трубить воду». Поскольку мясо ставилось на стол в больших блюдах, и каждый сам накладывал себе на тарелку-хлебец, то правила хорошего тона требовали, чтобы гости не хватали его помногу, не отталкивали соседей по столу. Передавать кубок другому надо было повернув иным краем, дабы тот пил из него так, чтобы не коснуться следов жирных губ предшественника. Кости не следовало бросать на стол, а руки можно было вытереть о край скатерти — носовых платков и салфеток тогда еще не существовало, — а не об одежду.


Тайная вечеря. Гобелен XV в. На столе нет вилок.


Одежда и украшения

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное
100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
MMIX - Год Быка
MMIX - Год Быка

Новое историко-психологическое и литературно-философское исследование символики главной книги Михаила Афанасьевича Булгакова позволило выявить, как минимум, пять сквозных слоев скрытого подтекста, не считая оригинальной историософской модели и девяти ключей-методов, зашифрованных Автором в Романе «Мастер и Маргарита».Выявленная взаимосвязь образов, сюжета, символики и идей Романа с книгами Нового Завета и историей рождения христианства настолько глубоки и масштабны, что речь фактически идёт о новом открытии Романа не только для литературоведения, но и для современной философии.Впервые исследование было опубликовано как электронная рукопись в блоге, «живом журнале»: http://oohoo.livejournal.com/, что определило особенности стиля книги.(с) Р.Романов, 2008-2009

Роман Романов , Роман Романович Романов

История / Литературоведение / Политика / Философия / Прочая научная литература / Психология
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза