История Средних веков. Том 2

Отрицание Лютером доминирующей роли церкви и духовенства выражалось и в его положении о том» что источником религиозной истины является не «священное предание», т. е. постановления церкви и папские декреты, как утверждает католическое учение, а Священное писание (канонические книги Ветхого и Нового завета). Роль церкви и духовенства должна, по мнению Лютера, сводиться только к разъяснению текстов Священного писания и склонению христиан к «вере». Свободного толкования самими христианами текстов Священного писания Лютер не допускал, так как он знал, что и революционные элементы оппозиции аргументируют свои положения этими текстами, толкуя их по-своему.

В лютеровском реформационном учении нашла свое выражение классовая ограниченность немецкого бюргерства. Лютер не развивал своего учения в том направлении, которое позволило бы делать вывод о необходимости политических и социальных преобразований в обществе. Усматривая значение светского государства в том, что оно устанавливает в мире необходимый для христианской жизни «порядок», Лютер утверждал, что эти функции выполняются государством в любом его виде, что христианская внутренняя религиозность требует твердо установленной системы общественных отношений без их изменений по существу. Практически это означало, что правившие в Германии князья и феодалы рассматривались Лютером как необходимая опора Реформации. Маркс обратил внимание на то, что провозглашенная Лютером внутренняя религиозность так же предназначена для порабощения человека, как и отвергнутая им внешняя религиозность католической церкви. «Лютер, – писал Маркс, – победил рабство по набожности только тем, что поставил на его место рабство по убеждению. Он разбил веру в авторитет, восстановив авторитет веры. Он превратил попов в мирян, превратив мирян в попов. Он освободил человека от внешней религиозности, сделав религиозность внутренним миром человека. Он эмансипировал плоть от оков, наложив оковы на сердце человека» —

Консервативное большинство немецкого бюргерства, выступившее в лице Лютера против католической церкви, не решилось заявить о необходимости изменения общественных отношений. Однако в напряженной обстановке Германии тезисы Лютера оказали, по словам Энгельса, воспламеняющее действие, подобное удару молнии в бочку пороха. Вокруг них объединились все «многообразные взаимно перекрещивающиеся стремления» разных слоев оппозиции. Каждая группировка вкладывала в тезисы Лютера свои социальные требования— а не то, что имел в виду их автор. Что же касается народных масс, то они вообще не вникали в схоластические тонкости лютеровских ограничительных рассуждений богословского характера. Реформация воспринималась ими как требование не только церковных преобразований, но и социального освобождения.

Сам Лютер не остался в стороне от поднявшейся бури всеобщего движения. Только опираясь на это движение, он мог занять твердую позицию против римской курии, которая хотела с ним быстро покончить. Лютер отказался явиться в Рим на допрос и суд, а попытки папского легата кардинала Каэтана добиться от духовных и светских властей ареста Лютера потерпели в обстановке роста общественного движения Германии полную неудачу. На состоявшемся летом 1519 г . в Лейпциге диспуте между Лютером и воинствующим папистом,, профессором богословия Экком Лютер в ответ на обвинение его в гуситской «ереси» смело заявил, что в учении Гуса имелись истинно христианские положения и что осуждение Гуса Констанцским собором и его сожжение не могут быть признаны правильными. Это был уже полный разрыв со всей католической традицией.

В своих полемических произведениях 1520 г . Лютер призывал «против неистового бешенства» приверженцев папского Рима действовать не только словом, но и оружием. «Если, – писал он, – мы вешаем воров, казним разбойников, сжигаем фанатиков, то почему не броситься с оружием в руках на этих главарей разврата, на этих кардиналов, пап и на всю свору римского Содома».