История светлых времен (Аквариум в контексте мировой культуры)

Некоторым группам срок активной жизни выпадает в несколько лет, другие могут жить десятилетиями, довольствуясь суррогатами своих ранних открытий, но чаще, чем реже группа исчерпывает себя быстро. Особенно рано погибают те, чьи мечты столь прекрасны и пленительны, что от них невозможно отказаться. Не живут долго бэнды, играющие музыку драматичную и напряженную, удерживать которую на долгий срок люди бессильны.

Другие бэнды могут жить вечно. Так, в городке Афины, штат Джорджия, образовался удивительный маленький оркестр, названный в честь одного из самых интересных типов сновидений, полусна и полубодрствования, когда за секунду ты пролетаешь мили... Быстрые Движения Глаз, так он называется в терминах медицины, и так же был назван оркестр, получивший в народе сокращенное название R.E.M. Альбом за альбомом записывают они свою музыку, которая ни на что не похожа, и никто не знает более счастливого и благополучного коллектива.

Так, считалось, что никому не удастся себя повторить, но концерты The Velvet Underground 1993 года доказали, что бэнд не может разучиться тому, чему он однажды научился, и если он однажды играл музыку своего изобретения, то, кроме самих людей, ничто не может ее испортить.

Но в целом закон тут один: чем больше индивидуальных сил сходится под одной крышей, тем более внечеловеческий звук добывает бэнд, тем колоссальнее их музыка, тем сильнее сотрясаются своды. Чем больше маленьких Эго встраивается в общий проект, тем страннее звучит целое - и тем шире приоткрывается нам замысел создателя сего мира.

Вспомним один древний текст.

"Был Эру Единый, что в Арде зовется Илуватор, и первыми создали они Айнуров Священных, что были плодом его сознания. И они были с ним прежде, чем было создано что-то другое. И общался он с ними, предлагая им музыкальные темы, и они пели перед ним, и он радовался. Долгое время каждый из Айнуров пел отдельно или по двое-трое вместе, а прочие внимали, ибо каждый понимал лишь ту часть Илуватора, откуда он вышел, и плохо понимали они своих братьев. Однако, внимая, они начинали понимать друг друга более глубоко, и их единство и гармония росли".

"И пришло время и созвал Илуватор всех Айнуров и задал им мощную тему, открыв им вещи огромней и величественней всего, что являл им прежде, и величие начала ее и блеск конца так поразили Айнуров, что они в безмолвии склонились перед Илуватором. И сказал им тогда Илуватор:

- Я желаю, чтобы из этой темы, что я задал вам, вы все вместе создали Великую Музыку. Я зажег вас из Негасимого Пламени, так явите же теперь силы свои в развитии этой темы, каждый как думается и желается ему. И я буду сидеть и внимать и радоваться, что через вас великая краса придет в песню.

И тогда голоса Айнуров, подобные арфам и лютням, скрипкам и трубам, виолам и органам, и бесчисленным поющим хорам, начали обращать тему Илуватора в великую музыку: и звук бесконечно чередующихся и сплетенных в гармонию мелодий уходил за грань слышимого, поднимался ввысь и падал в глубины - и чертоги Илуватора наполнились и переполнились, и музыка, и отзвуки музыки хлынули в Ничто, и оно перестало быть Ничем".

Можно говорить о многих индивидуальностях, но, в целом, два человека, правильно распределившие свои роли в бэнде - этого уже достаточно, чтобы смог проступить проект гармонии. Так, в тоскливый манчестерский Понедельник некто Джонни Марр, местный музыкант и щеголь, постучался в дом угрюмого поэта по имени Морисей. Поэт прочитал ему стихи, музыкант что-то сыграл на гитаре. В слезах они обнялись. Они уже знали, что создадут лучшей британский бэнд 80-х. История их сотрудничества описана в тысячестраничном романе.

Британия - страна наиболее высокого сознания. Признавая свое сознание за единственную реальность, островитянин с гораздо большей легкостью, чем другие люди, признает независимое от него существование окружающего мира. Ему легче даются контракты с этим миром. В общем-то, бэнд в каком-то смысле и есть такой контракт.

Но самое главное вот что - в бэнде сходятся две ранее независимые художественные величины - поэзия и музыка. Конечно, в классической Европе блистали оперы, и даже оперы Вагнера, где поэзия занимала очень достойное место (на Тристане такой гигант русской философии как А.Ф.Лосев получил одно из просветлений), однако Вагнеру и не снилось, какие слова положат на музыку в XX веке.

Именно этот факт и можно назвать глобальной революцией в области художественного труда, возвращением в эпические, акынские времена, когда сказитель подыгрывал себе на кифаре, или лютне, или домре и слово было составной частью музыки и не знало еще искушений бумаги. Круг как бы замыкается - и два, а то и три тысячелетия европейской истории уходят в никуда.

- Что ты малыш уснул - на домбре звенит Джамбул
помню я с Первого класса.
- Встала из мрака младая с перстами пурпурная Эос. -
помню я с первого курса.