История сыска в России. Книга 2

Отмечалось, в частности, что своими поступками Шляпников вынудил ЦК поставить 9 августа 1921 года вопрос о его исключении из партии за нарушение им партдис-циплины, и применение этой крайней меры не состоялось только потому, что при голосовании не хватило одного голоса. Что касается обращения 22-х в ИККИ, то съезд, не осуждая этот факт сам по себе, признал недопустимым сообщение Коминтерну сведений, извращающих действительную картину взаимоотношений между Российской Коммунистической партией и рабочим классом страны.

XI съезд РКП(б) предупредил Шляпникова, Медведева и Коллонтай, что, в случае проявления с их стороны и в дальнейшем “подобного антипартийного отношения”, они будут исключены из партии.

Два члена из группы (Н. В. Кузнецов и Ф. А. Митин) были исключены из партии решением съезда как чуждые пролетариату элементы.

После XI съезда РКП(б) “рабочая оппозиция” как организованная группа окончательно распалась.

В ходе последующих политических дискуссий 20-х годов Шляпников и некоторые другие лидеры бывшей “рабочей оппозиции” неоднократно и открыто выступали на страницах печати с критикой политики ЦК по отдельным вопросам. Ничего антипартийного в этих выступлениях участников распавшейся “рабочей оппозиции” не содержалось.

Так, в ходе дискуссии 1923 года Шляпников, как и некоторые другие коммунисты, обвинял ЦК партии в недооценке значения промышленности, в отсутствии должного внимания к рабочему классу и рабочей демократии. Говоря об опасности раскола партии, он требовал обеспечения условий для того, чтобы оппозиция “не загонялась во фракцию” подобно тому, как, по его мнению, поступили в свое время с группой “рабочей оппозиции”.

КАК ШЛЯПНИКОВ ПОКУШАЛСЯ НА ВОЖДЕЙ

В разгар внутрипартийной борьбы, развернувшейся после XIV съезда ВКП(б), вопрос о Шляпникове и Медведеве неоднократно поднимался на заседаниях Политбюро ЦК и в партийной печати в связи с так называемым делом “бакинской оппозиции”.

10 июля 1926 года в “Правде” они были названы даже “идейными руководителями” этой оппозиции.

Суть дела состояла в том, что еще в начале 1924 года Медведев направил одному из бывших участников “рабочей оппозиции” в Баку письмо, в котором содержались критические высказывания относительно экономической политики партии и положения дел в международном коммунистическом и рабочем движении. Письмо было зачитано нескольким коммунистам — бакинским рабочим, но никакого практического отклика оно не получило. Более того, ЦКК РКП(б) отменила решение Контрольной комиссии Компартии Азербайджана, необоснованно обвинившей этих коммунистов в создании фракции.

Тем не менее, спустя два года, в разгар борьбы против троцкистско-зиновьевского блока этот факт вдруг послужил поводом для привлечения к политической ответственности и бывших лидеров “рабочей оппозиции”. О нем вспомнили сначала в партийной печати, а затем этот вопрос стал предметом специального расследования ЦКК ВКП(б).

Центральная Контрольная Комиссия ВКП(б) образовала тогда комиссию в составе Сольца, Ярославского, М.И. Ульяновой, которая для расследования дела выезжала в Баку. Комиссия “установила, что со стороны некоторых бакинских товарищей была попытка создать группу “рабочей оппозиции”, идеологической основой которой являлись:

письмо тов. Медведева к “дорогому тов. Б.”, речь тов. Шляпникова на Хамовнической партконференции, его же статья в “Правде” и другие документы.

Все эти документы были получены приезжавшим в Москву бакинским товарищем Колосовым от тт. Медведева и Шляпникова”.

В письменном докладе об обстоятельствах этого дела в Секретариат ЦКК ВКП(б) комиссия акцентировала внимание на том, что в своей работе она постоянно встречала противодействие со стороны Шляпникова и Медведева, категорически отказывавшихся иметь дело с комиссией.

В письме от 19 мая 1928 года всем членам Политбюро ЦК ВКП(б) и Президиума ЦКК ВКП(б), озаглавленном “Вместо ответа на полицейские вопросы ЦКК и телефонные запросы”, Шляпников указывал на фабрикацию обвинения.

Но маховик политических преследований и партийных репрессий за инакомыслие был пущен уже на полный ход.

17 октября 1926 года в “Правде” было опубликовано “Извещение ЦК ВКП(б) о внутрипартийном положении”, в котором лидерам бывшей “рабочей оппозиции” предъявлялись тяжелые политические обвинения.

В связи с этим Медведев и Шляпников обратились с письмом в Политбюро ЦК ВКП(б) и в ЦКК ВКП(б).

В этом письме, датированном 19 октября 1926 года, говорилось:

“В интересах нашей партии и ее подлинного единства мы считаем своим долгом сделать следующее заявление.

1. Извещение ЦК указывает, что июльский пленум ЦК и ЦКК констатировал объединение троцкистов, “новой оппозиции” и шляпниковско-медведевского течения в общий блок против партии и отметил раскольническую политику этого, блока. Мы утверждаем, что ни в каком фракционном блоке не состояли и никакой раскольнической политики не вели.