История тайных обществ, союзов и орденов

Вейсгаупт, пытавшийся развить и оформить основную идею иллюминатства, постепенно пришел к воззрениям, далеко опередившим цели господствующей немецкой моральной философии. Он создавал утопические мечты о всеобщей свободе и равенстве. Но в эти неведомые области Книгге по самой природе своей не хотел и не мог последовать за мастером. Он предпочел совсем выйти из ордена. Письма и документы, полученные им от Вейсгаупта, и другие, опубликование которых было бы для некоторых в высшей степени неудобным, он уничтожил — черта великодушия и благородства, которая сделала бы странного, поверхностного просветителя более близким нашему сердцу, если бы мы не знали, что он оставил поле битвы как раз в тот момент, когда лемуры принялись рыть иллюминатству могилу.

С этого времени Книгге отказался от всякого дальнейшего участия в тайных обществах. Тем не менее вскоре после того он принял деятельное участие в Немецком союзе, но, когда положение и здесь показалось ему опасным, беззастенчиво отрицал свою причастность к нему.

Упрек в себялюбивой осторожности не будет поэтому слишком суровым для человека, никогда не выказывавшего характера, для человека, который был филантропом только по отношению к своей собственной персоне, который сделался франкмасоном только из честолюбия и любопытства, а впоследствии никогда не был «фанатично предан иллюминатству, никогда не был служителем идеи».

Поход против иллюминатства начался в 1783 г. Книгопродавец Штробль в Мюнхене добивался приема в орден, но был отвергнут. Раздраженный нанесенным ему оскорблением, он поднял шум. Затем историк Вестенридер, серьезный, глубоко нравственный человек, сделавшийся иллюминатом под именем Пифагора, обвинил союз в себялюбии и недостатке патриотизма, в то время как каноник Данцер горько жаловался на преследования со стороны иллюминатов. Насколько эти голоса встретили общественное сочувствие, осталось неизвестным. Известно лишь, что многие уважаемые члены внезапно отказались от своей принадлежности к ордену. Среди них был и «заслуженный» Утцшнейдер Хоткаммеррат, и секретарь герцогини Марии — Анны Баварской, аббат Реннер, профессор Грюнбергер, священник Косандей, поэт Цаупзерть и другие.

Они делали самые страшные разоблачения, говорили об изменнических замыслах иллюминатов и тому подобных ужасных вещах. Это не осталось без последствий. Уже давно иллюминаты были шипом в глазу иезуитов и розенкрейцеров, господствовавших при дворе. 22 июня 1784 г. курфюрст издал указ, запрещавший всякие тайные общества. Франкмасоны и иллюминаты немедленно закрыли свои храмы. Они готовы были даже открыть все бумаги ордена и публично требовали, чтобы трусливые клеветники подтвердили свое обвинение. Но вместо того всемогущий патер Франк и его достойный помощник Крейтмайер издали 2 марта 1735 г. от имени курфюрста второй указ о запрещении тайных обществ.

Несмотря на то, что иллюминаты беспрекословно подчинились Высочайшему повелению, несколько человек из' их самых горячих сторонников были привлечены к ответственности. Первой жертвой пал глава ордена. 11 февраля 1785 г. Вейсгаупт как «высокомерный и дерзкий глава ложи» был лишен профессорской кафедры, присужден к публичному покаянию и лишен права защиты.

Чтобы не быть вздернутым в награду за свой труд на виселице, как он выразился в одном письме, он, воспользовавшись темной ночью, бежал из Ингольштадта, а когда было прослежено его местопребывание и в Регенсбурге, совсем покинул страну. Сильно опасавшийся за свою жизнь курфюрст передал на суд тайной следственной комиссии дело Утцшнейдера с товарищем. Показание этих важнейших свидетелей представляет такое позорное сплетение лжи, низости и ненависти, что читатель отворачивается от него с содроганием. Кажется, будто переносишься в эпоху инквизиции и процессов ведьм, когда узнаешь, что иллюминаты уже потому казались следователям подозрительными, что они рекомендовали для чтения старые языческие книги, то есть старых классиков; когда читаешь, что их клеймили и карали как богохульников, если они неосторожно выражались о паломничествах или ели мясо в постные дни.