Основной формой классовой борьбы в деревне оставалась борьба между кулачеством (число хозяйств которого в 1928 г. в средней полосе России составлял до 15 %) и рабочим классом. Им одинаково было важно стать во главе основной массой крестьянства, а середняка – особенно. В 1928–1929 гг. А. И. Рыков, будучи Председателем правительства СССР, выступал против свертывания НЭПа, но в то же время был за форсирование коллективизации. По его совместной инициативе с Н. И. Бухариным был поднят сельхозналог на кулацкие хозяйства. В ответ кулаки срывали поставки продукции государству и снова ответили ожесточенным сопротивлением, нередко доходившее до убийств сельских активистов и поджогов их домов. Все это снова привело к срыву плана и продовольственной нехватке по всей стране. Эти жесткие меры властей приводили также к сокращению посевных площадей, поскольку кулаки сознательно саботировали всякие мероприятия, связанные с заготовкой продовольствия – уничтожали посевы, скот, инвентарь, семена, вели агитационную работу, поджигали амбары с зерном и скотом и т. д.
Постепенно почти в каждом населённом пункте начинали создаваться колхозы, но при этом еще сохранился значительный слой единоличников и зажиточного крестьянства – кулаков. Основной характеристикой периода колхозного движения 1928 и 1929 гг. по своему социальному содержанию было движение деревенской бедноты. Это был период мелких колхозов в 10–15 дворов, а сам процесс коллективизации происходил преимущественно на основе крестьянского инвентаря, живой тяговой силы рабочего скота и ручного труда. Но деревня неуклонно все более и более становилась коллективной и механизированной. На селе стали появляться тракторы, комбайны, сельскохозяйственные машины, стало меньше домов, крытых соломой. Появились клубы, библиотеки, большие общественные постройки (помещения для скота, зерна, сельхозорудий и др.), полевые станы, машинно-тракторные станции (МТС) и т. д. К некоторым селениям была подведена телефонная связь.