Читаем История татар Пензенского края. Том 3 полностью

В 1690 г. были даны земли Верхнеломовским казакам по 50 четвертей, среди которых числится Кузьма Биглов сын Мансуров


В других документах, более раннего происхождения, в числе владельцев с. Никольского Шичкилея встречается имя Мустая мурзы Кашаева из г. Темникова, а также получившего землю в 1704 г. за крещение в православную веру стольника князя Акима Кутлумаметева Кикичева. В обнаруженных исследователями материалах о князьях Тенишевых имеются более подробные сведения. Так, в документе 1722 г. приведена справка из записных приходных пошлинных книг 1693 г., а в ней в числе челобитчиков на земли в дачах с. Шичкилея (Никольское) упомянут Конон Данилов князь Тенишев. Из других же документов 1721 и 1735 гг. мы узнаём, что у князя Конона Данилова было три сына: Максим, Андрей и Василий Кононовичи. Василий был женат на какой-то Фёкле Петровой. У Андрея Кононова было, в свою очередь, два сына: Иван и Никифор Андреевичи; а у Василия Кононова был один только сын Иван Васильевич, который по смерти отца наследовал отцовскую часть земли. «Все эти лица названы в документах Шацкими дворянами, и границы их владений, находившихся «в степи», «за валом», по точному выражению документа, простирались «от дачи Мустая мурзы Кашаева, от его земли, от устья Буртаса речки и до урочищ, в одной даче с Никифором Енгалычевым с товарищи». Из представителей фамилии Енгалычевых упоминаются только трое: князья Иван Матвеевич, Никифор и Степан Енгалычевы, да ещё зять Ивана Матвеевича «городовой дворянин» Никита Тимофеев Татаринов. Из рода же Чермантеевых упомянуты только князь Александр Иванович Чермантеев: «Чермантеевым в 1701 г. по грамоте из приказа Казанского дворца и по сыску отказано «покидное» именье кадомского татарина Резепа Алмаметева Бурнашева в Керенском уезде «за валом в степи» на р. Ноксазге и Шичкилее с урочищами в одних дачах с Мустаем мурзой Катаевым»[181].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука