Читаем История тела. Том 2: От Великой французской революции до Первой мировой войны полностью

В континентальной Европе сопротивление на пути женщин к спорту было преодолеть куда тяжелее, нежели в Великобритании или в США. Так, верховой ездой и охотой могли заниматься лишь богатые и влиятельные аристократки. Некоторые артистки театра и кабаре время от времени садились на велосипед или участвовали в беге на потеху мужской публике. За этими исключениями к 1900 году женского спорта фактически не существовало. Первые женские атлетические клубы и школы плавания открылись уже после 1914 года[937]. Развитие женского спорта пришлось на период между двумя войнами благодаря деятельности Алисы Милья, какое–то время бывшей замужем за англичанином. Это не означает, что раньше женского физического воспитания вовсе не существовало. Страх вырождения нации побудил правые партии активно поощрять физические занятия, которые делали бы из женщин здоровых матерей. Однако эта забота выражалась в специальной, адаптированной для женщины гимнастике. Как указывает Жорж Вигарелло, общество было согласно, что девушкам и молодым женщинам необходимо некоторое, ограниченное и специальное, физическое воспитание, чтобы они укрепили свое здоровье и смогли много рожать. Спорт же, предупреждала медицина, — слишком тяжелое для них занятие: он может изнурить женщину[938]. В Германии до самого конца XIX века женский спорт сводился к теннису и особому виду гимнастики.

В начале XX века спорт считался британским изобретением и имел репутацию типично английской причуды. Сейчас, по прошествии века, можно предположить, что спорт в его современном виде быстро восторжествовал и это было неизбежно, однако такая точка зрения неверна. Некоторые английские виды спорта, например крикет, так и не вышли за пределы Ла–Манша. Другим повезло больше, но и они в период между двумя войнами не достигли в Европе того уровня, на котором находились на родине. В XIX веке в большинстве европейских стран воспитание тела в военных целях, ставшее возможным благодаря гимнастике, взяло верх над игрой, в которой тело использовал спорт. По большому счету, своим успехом спорт обязан молодым представителям городской буржуазии.

Почему средний класс викторианской эпохи отказался одновременно и от старой спортивной культуры, и от гимнастики, до того столь популярных в Англии? Старинные формы спорта были зачастую жестокими, несправедливыми и пассивными, в то время как современный спорт строился вокруг таких понятий, как физическая нагрузка и соревновательность. Предыдущие поколения любили понаблюдать за боями между животными, новое же поколение запрещает петушиные и собачьи бои и открывает дорогу соревнованиям, требующим работы человеческого тела и прославляющим его потенциал. Тяжелая и непрерывная работа, радость соревнования — эти понятия двигали викторианскими реформаторами. Современная спортивная деятельность была строго кодифицирована. Четкие правила позволяли участникам соревноваться на равных. Едва сформировавшись, соревновательный спорт стал диктовать новые законы, требовавшие от спортсмена еще более серьезной подготовки, но наделявшие его свободой выражения своей индивидуальности.

Спорт исходил из принципов меритократии. Он устанавливал принцип честной игры, предоставляя всем участникам равные возможности. Его целью являлось не просто породить победителей и проигравших: его устремления заходили дальше. Сторонники любительского спорта настаивали на необходимости «уметь проигрывать». Они ни в коем случае не поощряли проигрыш, но призывали принимать победу и поражение как две стороны более крупного явления — соревнования. Если участник сражения не готов принять возможный проигрыш, он должен покинуть поле боя.

Перейти на страницу:

Все книги серии Культура повседневности

Unitas, или Краткая история туалета
Unitas, или Краткая история туалета

В книге петербургского литератора и историка Игоря Богданова рассказывается история туалета. Сам предмет уже давно не вызывает в обществе чувства стыда или неловкости, однако исследования этой темы в нашей стране, по существу, еще не было. Между тем история вопроса уходит корнями в глубокую древность, когда первобытный человек предпринимал попытки соорудить что-то вроде унитаза. Автор повествует о том, где и как в разные эпохи и в разных странах устраивались отхожие места, пока, наконец, в Англии не изобрели ватерклозет. С тех пор человек продолжает эксперименты с пространством и материалом, так что некоторые нынешние туалеты являют собою чудеса дизайнерского искусства. Читатель узнает о том, с какими трудностями сталкивались в известных обстоятельствах классики русской литературы, что стало с налаженной туалетной системой в России после 1917 года и какие надписи в туалетах попали в разряд вечных истин. Не забыта, разумеется, и история туалетной бумаги.

Игорь Алексеевич Богданов , Игорь Богданов

Культурология / Образование и наука
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь

Париж первой половины XIX века был и похож, и не похож на современную столицу Франции. С одной стороны, это был город роскошных магазинов и блестящих витрин, с оживленным движением городского транспорта и даже «пробками» на улицах. С другой стороны, здесь по мостовой лились потоки грязи, а во дворах содержали коров, свиней и домашнюю птицу. Книга историка русско-французских культурных связей Веры Мильчиной – это подробное и увлекательное описание самых разных сторон парижской жизни в позапрошлом столетии. Как складывался день и год жителей Парижа в 1814–1848 годах? Как парижане торговали и как ходили за покупками? как ели в кафе и в ресторанах? как принимали ванну и как играли в карты? как развлекались и, по выражению русского мемуариста, «зевали по улицам»? как читали газеты и на чем ездили по городу? что смотрели в театрах и музеях? где учились и где молились? Ответы на эти и многие другие вопросы содержатся в книге, куда включены пространные фрагменты из записок русских путешественников и очерков французских бытописателей первой половины XIX века.

Вера Аркадьевна Мильчина

Публицистика / Культурология / История / Образование и наука / Документальное
Дым отечества, или Краткая история табакокурения
Дым отечества, или Краткая история табакокурения

Эта книга посвящена истории табака и курения в Петербурге — Ленинграде — Петрограде: от основания города до наших дней. Разумеется, приключения табака в России рассматриваются автором в контексте «общей истории» табака — мы узнаем о том, как европейцы впервые столкнулись с ним, как лечили им кашель и головную боль, как изгоняли из курильщиков дьявола и как табак выращивали вместе с фикусом. Автор воспроизводит историю табакокурения в мельчайших деталях, рассказывая о появлении первых табачных фабрик и о роли сигарет в советских фильмах, о том, как власть боролась с табаком и, напротив, поощряла курильщиков, о том, как в блокадном Ленинграде делали папиросы из опавших листьев и о том, как появилась культура табакерок… Попутно сообщается, почему императрица Екатерина II табак не курила, а нюхала, чем отличается «Ракета» от «Спорта», что такое «розовый табак» и деэротизированная папироса, откуда взялась махорка, чем хороши «нюхари», умеет ли табачник заговаривать зубы, когда в СССР появились сигареты с фильтром, почему Леонид Брежнев стрелял сигареты и даже где можно было найти табак в 1842 году.

Игорь Алексеевич Богданов

История / Образование и наука

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное