Читаем История тела. В 3-х томах. Том 1. От Ренессанса до эпохи Просвещения полностью

Труды Везалия стоят у истоков изучения тела. Это был решающий переворот, даже если сначала он привел к лучшему пониманию не столько функций, сколько самой системы. Его работы способствовали формированию определенной культуры, особого климата, благодаря которому анатомия начала рассматриваться как основа медицинской науки.

4. Против «распространенных заблуждений»

Иными словами, произошло изменение не только знаний, но и культуры. Так, в 1572 году вышла книга Лорана Жубера «Распространенные заблуждения, касающиеся медицины и здорового режима», которая свидетельствует о реальных попытках противопоставить медицинские знания старинным предрассудкам. Жубер критикует «простонародные речи»[935], поверья простецов, мир поговорок, превратившихся в данность, сказки, ставшие прописными истинами. Конечно, поверья эти весьма пестры: согласно одному, «повитухи могут придать форму членам новорожденных младенцев»[936], согласно другому, ношение аметиста предохраняет от опьянения, согласно третьему, «в мае жениться — век маяться»[937]. Тут важен не столько смысл, сколько подход: готовность «полагать истинным лишь то, что понятно разуму и доступно посредством речи»[938]. Это уже утверждение нового сознания, требование наблюдений, хотя Лоран Жубер по–прежнему опирается на теорию гуморов и его врачебные техники основаны на очищении: «Необходимо снова и снова подвергать тело очищению»[939].

В этом же ряду находится знаменитый эпизод, поведанный Амбруазом Паре. Когда одним прекрасным днем 1570 года придворный хирург был призван к королю, чтобы подтвердить защитные способности редкого камня, Амбруаз предложил испытать его на деле: дать приговоренному к смерти преступнику яд, затем «пустить в действие» камень и посмотреть, к чему это приведет. «Опыт» был одобрен и тут же приведен в исполнение: один из королевских поваров, уличенный в краже серебряных тарелок, согласился в обмен на помилование принять яд и противоядие (размолотый в порошок камень). Результат, что и говорить, поучителен: несчастный скончался в страшных муках, «ползая как животное, с горящим лицом и глазами, извергая кровь из ушей, носа, рта, седалища и полового члена»[940]. Королевский хирург торжествует. Как свидетельствует его демонстрация, «иллюзии» несут страдания и смерть. Кровавый урок, преподанный медициной, является частью более общей культурной динамики второй половины XVI века: закладываются первоосновы «современной» науки, которая отказывается верить на слово и яростно обличает «колдунов», «кудесников», «шарлатанов»[941].

IV. Внутренние движения

Растущий престиж анатомических знаний, постоянный поиск «засвидетельствованных данных» постепенно изменяют ориентиры исследования тела и его проблем. Согласно традиционной теории гуморов, здоровье и болезнь связаны с общим равновесием телесных соков. Но когда на первое место выходит непосредственное наблюдение, то изменяются и критерии: в XVII веке особый интерес вызывает механика, движение жидкостей, в том числе и внутри тела. Отсюда новое видение движения крови и в целом внутреннего функционирования.

1. «Приливы и отливы» крови

С древних времен считалось, что кровь обеспечивает жизнь и что, по–видимому, это самый важный из четырех гуморов: он питает тело, а во время болезней провоцирует лихорадки и воспаления. Долгое время в научной мысли преобладала галенова теория творения и движения крови. Гален полагал, что вены, по которым идет кровь, берут начало в печени, артерии же исходят из сердца. Печень «готовит» («печет») кровь, которая покидает ее, как вода во время отлива, и по венам устремляется к органам, питая их. Часть крови из печени идет в правый сердечный желудочек, где делится на две части. Одна проходит по легочной артерии и орошает легкие, а другая через «интерсептальные поры» попадает в левый сердечный желудочек. Там она смешивается с воздухом (пневмой), подогревается и устремляется в аорту, затем к легким и наконец в периферическую систему. Поскольку артерии и вены связаны между собой, небольшое количество пневмы проникает в вены, в то время как кровь идет в артерии[942].

Перейти на страницу:

Все книги серии Культура повседневности

Unitas, или Краткая история туалета
Unitas, или Краткая история туалета

В книге петербургского литератора и историка Игоря Богданова рассказывается история туалета. Сам предмет уже давно не вызывает в обществе чувства стыда или неловкости, однако исследования этой темы в нашей стране, по существу, еще не было. Между тем история вопроса уходит корнями в глубокую древность, когда первобытный человек предпринимал попытки соорудить что-то вроде унитаза. Автор повествует о том, где и как в разные эпохи и в разных странах устраивались отхожие места, пока, наконец, в Англии не изобрели ватерклозет. С тех пор человек продолжает эксперименты с пространством и материалом, так что некоторые нынешние туалеты являют собою чудеса дизайнерского искусства. Читатель узнает о том, с какими трудностями сталкивались в известных обстоятельствах классики русской литературы, что стало с налаженной туалетной системой в России после 1917 года и какие надписи в туалетах попали в разряд вечных истин. Не забыта, разумеется, и история туалетной бумаги.

Игорь Алексеевич Богданов , Игорь Богданов

Культурология / Образование и наука
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь

Париж первой половины XIX века был и похож, и не похож на современную столицу Франции. С одной стороны, это был город роскошных магазинов и блестящих витрин, с оживленным движением городского транспорта и даже «пробками» на улицах. С другой стороны, здесь по мостовой лились потоки грязи, а во дворах содержали коров, свиней и домашнюю птицу. Книга историка русско-французских культурных связей Веры Мильчиной – это подробное и увлекательное описание самых разных сторон парижской жизни в позапрошлом столетии. Как складывался день и год жителей Парижа в 1814–1848 годах? Как парижане торговали и как ходили за покупками? как ели в кафе и в ресторанах? как принимали ванну и как играли в карты? как развлекались и, по выражению русского мемуариста, «зевали по улицам»? как читали газеты и на чем ездили по городу? что смотрели в театрах и музеях? где учились и где молились? Ответы на эти и многие другие вопросы содержатся в книге, куда включены пространные фрагменты из записок русских путешественников и очерков французских бытописателей первой половины XIX века.

Вера Аркадьевна Мильчина

Публицистика / Культурология / История / Образование и наука / Документальное
Дым отечества, или Краткая история табакокурения
Дым отечества, или Краткая история табакокурения

Эта книга посвящена истории табака и курения в Петербурге — Ленинграде — Петрограде: от основания города до наших дней. Разумеется, приключения табака в России рассматриваются автором в контексте «общей истории» табака — мы узнаем о том, как европейцы впервые столкнулись с ним, как лечили им кашель и головную боль, как изгоняли из курильщиков дьявола и как табак выращивали вместе с фикусом. Автор воспроизводит историю табакокурения в мельчайших деталях, рассказывая о появлении первых табачных фабрик и о роли сигарет в советских фильмах, о том, как власть боролась с табаком и, напротив, поощряла курильщиков, о том, как в блокадном Ленинграде делали папиросы из опавших листьев и о том, как появилась культура табакерок… Попутно сообщается, почему императрица Екатерина II табак не курила, а нюхала, чем отличается «Ракета» от «Спорта», что такое «розовый табак» и деэротизированная папироса, откуда взялась махорка, чем хороши «нюхари», умеет ли табачник заговаривать зубы, когда в СССР появились сигареты с фильтром, почему Леонид Брежнев стрелял сигареты и даже где можно было найти табак в 1842 году.

Игорь Алексеевич Богданов

История / Образование и наука

Похожие книги

1939: последние недели мира.
1939: последние недели мира.

Отстоять мир – нет более важной задачи в международном плане для нашей партии, нашего народа, да и для всего человечества, отметил Л.И. Брежнев на XXVI съезде КПСС. Огромное значение для мобилизации прогрессивных сил на борьбу за упрочение мира и избавление народов от угрозы ядерной катастрофы имеет изучение причин возникновения второй мировой войны. Она подготовлялась империалистами всех стран и была развязана фашистской Германией.Известный ученый-международник, доктор исторических наук И. Овсяный на основе в прошлом совершенно секретных документов империалистических правительств и их разведок, обширной мемуарной литературы рассказывает в художественно-документальных очерках о сложных политических интригах буржуазной дипломатии в последние недели мира, которые во многом способствовали развязыванию второй мировой войны.

Игорь Дмитриевич Овсяный

История / Политика / Образование и наука
100 знаменитых катастроф
100 знаменитых катастроф

Хорошо читать о наводнениях и лавинах, землетрясениях, извержениях вулканов, смерчах и цунами, сидя дома в удобном кресле, на территории, где земля никогда не дрожала и не уходила из-под ног, вдали от рушащихся гор и опасных рек. При этом скупые цифры статистики – «число жертв природных катастроф составляет за последние 100 лет 16 тысяч ежегодно», – остаются просто абстрактными цифрами. Ждать, пока наступят чрезвычайные ситуации, чтобы потом в борьбе с ними убедиться лишь в одном – слишком поздно, – вот стиль современной жизни. Пример тому – цунами 2004 года, превратившее райское побережье юго-восточной Азии в «морг под открытым небом». Помимо того, что природа приготовила человечеству немало смертельных ловушек, человек и сам, двигая прогресс, роет себе яму. Не удовлетворяясь природными ядами, ученые синтезировали еще 7 миллионов искусственных. Мегаполисы, выделяющие в атмосферу загрязняющие вещества, взрывы, аварии, кораблекрушения, пожары, катастрофы в воздухе, многочисленные болезни – плата за человеческую недальновидность.Достоверные рассказы о 100 самых известных в мире катастрофах, которые вы найдете в этой книге, не только потрясают своей трагичностью, но и заставляют задуматься над тем, как уберечься от слепой стихии и избежать непредсказуемых последствий технической революции, чтобы слова французского ученого Ламарка, написанные им два столетия назад: «Назначение человека как бы заключается в том, чтобы уничтожить свой род, предварительно сделав земной шар непригодным для обитания», – остались лишь словами.

Александр Павлович Ильченко , Валентина Марковна Скляренко , Геннадий Владиславович Щербак , Оксана Юрьевна Очкурова , Ольга Ярополковна Исаенко

Публицистика / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии