История тела. В 3-х томах. Том 1. От Ренессанса до эпохи Просвещения

Несмотря на возрастающую общественную неприязнь, культура Молли–хаусов процветала в Лондоне и других крупных городах. Она обеспечивала атмосферу клуба или тайного общества, благоприятствующую формированию у гомосексуалистов чувства групповой идентичности. Это явление было свойственно не только Англии. По архивам Парижа также можно проследить эволюцию культуры и образа жизни гомосексуалов в первой трети XVIII века, равно как и трансформацию общественного мнения. Теперь в сексуальных отношениях между мужчинами виделись особые предпочтения, отличавшие гомосексуалистов от других представителей своего пола. Изменялась городская топография встреч: к улицам, паркам и тавернам, дававшим возможность для встреч или проявления влечения, добавились более приватные пространства. В клубах содомитов царила элегантность и рафинированная благопристойность; они стали использовать вымышленные имена, как это делали другие социальные группы, обладающие собственной культурой и идентичностью, например королевский двор и характерные для мужской культуры XVIII века тайные общества (масоны и другие). К 1748 году относится скандальное описание собрания гомосексуалов в таверне «Шесть воробьев» в квартале Марэ, где мужчины старались походить на женщин: носили на голове платки и подражали их жеманным жестам. Каждый пытался соблазнить «невесту» — вновь прибывшего члена клуба. Все разбивались на пары, ласкали друг друга и совершали непристойные действия[423]. Ритуалы и вестиментарные коды гомосексуальных клубов усиливали групповую идентичность и порождали ощущение принадлежности к особой сексуальной культуре. Впрочем, просвещенная элита больше не рассматривала содомию как грех или преступление; она стала одним из стилей жизни — нестандартным, но терпимым. Донесения полиции отражают изменение ментальности в течение 1730–х годов: из них исчезает слово «содомит», а на смену ему приходит слово «педераст». Первый термин имел библейское происхождение и выражал религиозный запрет на ряд сексуальных практик, а второй датируется XVI веком и выводится из греческого этоса для обозначения мужчины, чей эротический интерес направлен исключительно на других представителей того же пола.

Однако особая субкультура гомосексуалистов, возникшая во Франции и других странах Европы в течение первой половины XVIII столетия, составляла лишь вершину айсберга. Его подводная часть в значительной мере функционировала в рамках «старой» модели сексуальной культуры, согласно которой общество терпело отношения между мужчинами, мастурбацию, блуд и зоофилию, только если они не провоцировали скандал.

4. Трибады и «фрикатрисы» [424]

Сексуальные отношения между женщинами крайне редко сравнивались с мужской гомосексуальностью. Глубоко фаллоцентричная сексуальная культура Европы Старого порядка определяла содомию через акт проникновения. Из этого с неизбежностью следовало, что гомосексуальные отношения между женщинами не подпадали под законодательство о сексуальном беспутстве, по крайней мере пока они не использовали фаллоимитатор. Взаимная мастурбация между партнершами практически не рассматривалась как сексуальная практика, поскольку только акт, включающий проникновение и эякуляцию, определял плотские сношения. Именно по этой причине сексуальные отношения воспринимались серьезно, а связь между женщинами высмеивалась как несовершенная и неудовлетворяющая. Природа создала мужчину и женщину таким образом, что сильное либидо слабого пола гарантировало: женщина всегда предпочтет гетеросексуальное проникновение мастурбации или лесбийской любви. Хотя, согласно топосу литературы XVIII века, приобщение к сексуальному могло начинаться с сапфического предвкушения чувственного удовольствия, пробуждения чувств, которое лишь открывало потребность в более насыщающем опыте гетеросексуального проникновения.

Свидетельства об эротических отношениях между женщинами достаточно редки, поскольку эти отношения были почти незаметны для посторонних. Женщины делили ложе с другими женщинами с рождения и до брака, иногда и после него. Незамужние женщины жили вместе, чтобы делить траты и объединять скудные доходы. Женские религиозные, школьные и исправительные сообщества формировали другие рамки повседневности, в которых женщины легко могли иметь чувственные отношения между собой. Структуры женского труда и общения приводили к тому, что большую часть времени они проводили в компании других женщин, часто более близких им эмоционально и физически, чем мужчины, которых они к тому же видели лишь изредка.

Для теологов совокупление женщины с другой женщиной было одним из сексуальных преступлений, связанных со сластолюбием, наряду с мастурбацией, зоофилией, соитием в «противоестественной» позе и содомией. В середине