История Темного Властелина

Ты мое детище Грай. Точнее Темный Властелин, которым ты был. Сколько в тебе самом было взлелеяно мною? Сквозь болезненную гордыню, сквозь упрямство, сквозь твою злость. Ты как дерево был выращен мною, ради одного-единственного плода. Отданного мне в срок.

Болтаешь? Ну болтай-болтай! Все это я уже слышал от молодящегося старичка Каллиграфа.

Нет, малыш. Великий Дракон Триградья появился благодаря моей помощи. Все время пока ты создавал Цитадель и ковал мечи для своей армии я опекала тебя. Я всегда была ближе, чем ты думаешь. Я помогала тебе. Ты талантлив, малыш и многого достиг сам, но везде где ты видел счастливые случайности, на самом деле была моя тебе помощь. Ты не знаешь о десятках покушений на тебя. Ты не знаешь о сотнях предательств.

Она говорила и говорила спокойно, с легкой улыбкой рассказывала мне вещи, о которых знать не могла. Вещи, о которых не все знал даже я. Как без применения магии ломался разум тех, кто бросал мне вызов. Она знала все тонкости человеческой души и умела превратить храбреца в последнего труса и идиота. Без магии. Мои соперники, многие из них были уничтожены не без помощи стоящей сейчас передо мной женщины. Моего врага. Моего творца.

Она же и никто другой прикрыла меня силой кольца в разрушающейся Цитадели, когда я был обречен. Спасла мне жизнь, обрекая на долгий путь.

Мой Замысел принадлежал лишь одному мне, что бы ты не говорила!

В её глазах мелькнули ироничные искры:

Тебе. Но не тебе одному. Неужто ты думаешь, что талантливому парню в двадцать пять лет придет в голову то, что не может прийти в голову мне за весь срок жизни? Или забыл рукопись Магических Столпов, которая и натолкнула тебя на необходимые мысли?

Скажешь, что подбросила её мне? – с растущим недоверием спросил я.

Не совсем. Я её написала, – просто ответила она. – Слабые места в магическом насыщении мира давно интересовали меня.

После этих слов у меня все поплыло перед глазами. Это не была магия, ибо Белое Кольцо молчало. Это были сложившиеся за годы убеждения, разрушающиеся сейчас в прах. Темный Властелин... кукла?

Я один такой?

Безнадежно. Все безнадежно. В другое время эти признания не тронули бы меня, но сейчас, когда я так долго был лишен всего, когда уже и сам поверил, что Дракон погиб в Цитадели. Эти слова похоронили остатки моих надежд на то, что я смогу сделать все как было.

Нет. Есть еще один. Одна.

Гвини, – догадался я.

Можешь называть её так, но сама она привыкла к другому имени. Она и есть Саламат.

Еще одна кукла?

Она знала обо мне с самого начала, – качнула кудрями Астис. – Женщины легче, чем мужчины приспосабливаются. Она даже стала играть в свою игру. Плащ был её подарком тебе.

Это был удар. Хотя и не такой сильный как прежние. Напротив он даже вызвал в душе какое-то подобие ярости некогда бушевавшей во мне:

Почему же ты не помогла мне в тот раз? А если бы меня убили, что было бы с твоей местью?

Ничего, – просто ответила богиня. – Ты же не думаешь, что моя месть прямая как стрела? Все прошло бы чуть иначе. Но... тебе было бы полегче.

Чего?! Умереть было бы...

Тебе не пришлось бы пережить крушение последней иллюзии, – довольно жестко перебила меня Астис. – Тебе не пришлось бы меняться, а ведь меняться для людей всегда было тяжело. Кто ты сейчас, по-твоему? Ты уже не Темный Властелин, ты изменился, малыш. Сильно изменился.

Зачем же ты всё это говоришь мне сейчас? – я не мог взять в толк, какую игру ведет Астис. Она хочет снисхождения?

Богиня торжествующе усмехнулась:

Я хочу, чтобы ты целиком и полностью представил себе последствия своего выбора. Любого. Сейчас в этот самый миг ты оружие. Мое оружие возмездия.

Месть. И кому же ты хочешь отомстить теперь, богиня? Не ты ли только что сказала, что месть твоя закончилась.

Закончилась месть, – подтвердила богиня. – Но не возмездие. То, которое заслужила я сама, за все сделанное. Моя гибель от твоей руки может быть достойным возмездием.

Стало очень тихо. Тишина – итог любого разговора. Мне же начало казаться, что я слышу крики моих воинов вбивающих в окровавленную землю стальных чудовищ и валящихся туда же следом. Только казаться. Слишком далеко шло сражение.

... Дикий скрежеща, ударил кулаком, опрокидывая лошадь вместе с седоком. Обернулся, дребезжа броней – моргенштерн смял шлем и практически оторвал голову чудовища. Тело грузно осело на конский труп. Одно из чудовищ прыжком проломило кровлю сельской хаты – перекрытия не выдержали, завалившиеся стены по плечи завалили дикия. Заминкой монстра воспользовался один из оказавшихся поблизости Тощих Паяцев. «Волчья метла» пробила броню и застряла в голове, навек упокоив существо.

Поодаль рухнувшей хаты шло такое отчаянное сражение десятка конников и шестерых дикиев, что от поднявшейся пыли нельзя было рассмотреть ничего кроме отдельных деталей. То и дело в облаках пыли мелькали черные латы, конские морды, острия копий и части бронированных тел монстров. Дрожала, лопаясь трещинами, земля.