История Темного Властелина

Весельчак, разгоняя скакуна наклонившись выдрал из недвижимого дикия чье-то копье и бросился на подмогу, боковым зрением замечая идущую на окраине села борьбу. Неожиданно перед самым носом коня рухнуло тело в смятых доспехах; вслед за ним приземлился эдаким кузнечиком дикий, с торчащим из-под наплечника изогнутым и отточенным как бритва скимниром, оставленным кем-то из прежних противников твари на память. К сожалению, короткое оружие против дикиев не годилось вне зависимости от мастерства его носителя. Приземлился, качнулся и грянулся оземь – Гуно, не теряя времени, пристроил копьё прямиком в смотровое отверстие шлема, слегка расширив его края. Повсюду царил хаос. Все рушилось и валилось, звенело, скрежетало, дребезжало. Булавы воинов опускались на бронированные лапы плюща их в лепешки, а сами воины вместе с конями падали под напором наваливающихся весом туш. Копья входили в сочленения между сегментов «шкур» дикиев, уменьшая подвижность тех. Взамен трещали ломаемые кости и кровь, как вода текла на землю.

Огромных размеров валун угодил прямо в спину коня и тот, завизжав, рванул вперед на подгибающихся задних лапах. А потом и вовсе рухнул, не выдержав веса наездника, и суча передними копытами, в то время как задние бессильно волочились по земле. Удар сломал скакуну хребет. Гуно встал на ноги и оказался лицом к лицу с обидчиком. Дикием уже где-то лишившемся одной конечности, но в другой решительно сжимающим еще один увесистый обломок стены. Он просвистел над самой головой Гуно врезавшись в другого дикия упавшего от удара на одно колено и тут же добитого Драконьим Призраком. Весельчак, взревев от душащей его ненависти, вмазал дикию по голове, но тот в последний момент подставил смявшуюся и странно хрустнувшую руку. А самого Гуно достал еще один подскочивший сбоку окульт измаранный в чьей-то крови. Оплеуха, которая стоила бы любому воину жизни, для Весельчака обернулась несколькими футами срытой спиною земли и кровавыми «зайчиками» в глазах. Прежде чем он, мотая головой, пришел в себя над ним уже вырос чудовищный силуэт, замахиваясь пятерней для добивающего удара. И тогда Гуно ударил сам. Ударил ногами напрягая все жилы, вливая в этот удар все отпущенные природой силы. И отшвырнул дикия назад на его однорукого дружка, вставая на ноги сам. Перед глазами все плыло и качалось. Дышать было тяжело, будто обруч стиснул грудь, а в боку немилосердно кололо. Значит, сломаны ребра.

В это время над дикиями вырос всадник по виду не менее могучий, чем сам Гуно и, орудуя двуручным альшписом, отрубил головы окультов.

Живой? – крикнул он Гуно из-под шутовской личины. Весельчак харкнул смешанной со слюной кровью и слабо улыбнулся:

Да что мне станется, Биргер! – оглянувшись по сторонам, он заметил, что дикиев почти не осталось. Под свирепым натиском защищающих свое людей они, нет, не отступили, ибо не умели этого, но были разбиты. Кулаки стальной и человечий сшиблись. И стальной разлетелся кусками покореженного метала. Жалкие остатки, утробно порыкивая, как раз добивались конниками.

Дрянной враг, – снова сплюнул Гуно. – Совсем себя не бережет. С таким не очень-то просто.

А то! – поднимая «шутовское» забрало ответил Биргер, поглаживая гриву своего скакуна и удерживая альшпис другой рукой. – Но ничего. Держимся пока.

Поле перед селом было устлано трупами людей и обломками чудовищ. Царящий над ним дух был вовсе неописуем.

Гуно тяжело ступая, подошел к своему скакуну. Животное уже не дергалось и не вздрагивало, слепо глядя своим глазом на хозяина. Весельчак осторожно коснулся морды и расстегнул уздечку:

Прощай, дружище. Спасибо, что верно помогал мне все это время...

... Победители. Потрепанные и окровавленные, некоторые из них стали калеками, но все держались ровно. Все выглядели браво.

Выживших девяносто три человека, – сказал Биргеру его второй помощник. Второй потому что первый помощник неудачно подвернулся под кулак дикия. – Монстров много. Около полутора сотен.

Биргер обвел глазами запыленных и уставших вояк, составляющих некое подобие ровного строя. Многие, лишившиеся коней стояли с трудом.

Молодцы! Вы все сражались отлично и с честью! Никто не посрамил имени Великого Дракона!

Замечательная речь, – хмыкнул в полголоса Гуно, умывая лицо из чьей-то фляги. Грудь не переставала болеть, а плечо слегка онемело. Он сидел на склоне за сельскими хатами и поглядывал в бесконечно серое небо. Здесь легче дышалось, ибо ветерок относил прочь запахи смерти.

Подошел седой воин, по имени Реваз и сел на землю, стаскивая кольчугу:

Какая разница. Эта речь быть может и не самая великолепная, зато она искренняя. А что еще надо сейчас для воинов исполняющих долг?

Лекарства. Вино. И приятную девицу для массажа, – перечислил Гуно, загибая пальцы. Потом подумал и сел на траву рядом с Ревазом, принявшись смотреть на горные склоны.

На девицу у нас времени не станет, – пробормотал Реваз, вытирая щеки. – На подходе остальные живчики. Их с полтысячи наберется точно. Долг...

Это долг для вас?

А для тебя? Почему ты остался?