История Темного Властелина

Дух-крохобор? – язвительно заметил Тольяр. Одноглазый сидел на убогом топчане в углу. К моему глубокому сожалению поселить его в какой-нибудь чулан не получилось – у меня не было лишнего человека, чтобы специально следить еще и за ним. Тем более, что не связанный и почти не принуждаемый Тольяр вел себя удивительно тихо. Ни разу за время пути не пытался сбежать. Что ж тем лучше.

Реваз разжившись где-то засаленной темной от времени колодой карт играл с Галуром вполголоса ругаясь на масть. За окном смеркалось.

Эх был бы у меня хоть десяток Призраков под рукой не пришлось бы вот так украдкой, отрывая последнее пробираться к Хёргэ! Селяне сами бы платили мне. И не пришлось бы терпеть кислые рожи вокруг. Силу все уважают! Но если бы со мной были все спасшиеся из Дасунь-крепости, то на наших плечах уже давно висела бы погоня из нескольких сотен добрых молодцев.

Скорее уж это напоминает оброк, – выходя из раздумий, пробормотал я. – Они платят духу оброк. Впрочем, тогда совершенно не удивительна попытка этого тюфяка подвигнуть нас на истребление нечисти. Кому охота каждую неделю расставаться с имуществом? Только вот почему сами многолюдством не пробовали навалиться?

Своя шкура дороже, – философски заявил одноглазый. – Одно дело захожих молодцев снарядить на правый бой, и совершенно другое самому рисковать.

В любом случае не наше это дело. Стоит только переночевать. И все ж я вот думаю, что мне в пути деньги не станут лишними. В конце концов, селяне обязаны платить подать властям Триградья. А я самая верховная его власть. Значит, имею право...

Да чтоб ему гореть! – в сердцах крикнул Реваз. – Вороний клюв тебе в печень! Не ложится карта и все тут!

Он добавил еще пару слов куда более простых и расхожих в народе, наткнулся, на мой взгляд, вспомнил, где находится, и умолк извиняющимся жесток кивнув на стол – увлекся, мол.

Я, как ни в чем не бывало, продолжил:

Имею полное право взимать свою часть с селянских доходов. Особенно если они этого не узнают. А они не узнают, ибо по обмолвке толстяка сидят все по своим норам до утра.

Тольяр рассмеялся:

Ты этого не сделаешь.

Вы, – сухо напомнил я. – Вы не сделаете. Но ты прав я этого делать не стану – не хватало Дракону Триградья побираться...

Вот и я о том же...

Это сделаешь ты.

Чтоооо?

Надо же хоть какую-то пользу иметь от твоего присутствия. Катаешься на моей шее, пользуешься вниманием моих Призраков и вообще радуешься жизни...

Рука Тольяра машинально коснулась отбитого бока. Я кивнул:

Вот-вот. Даже силы на тебя тратить приходится. А что в итоге? Нееет, надо приучать тебя к порядку, раз уж путешествуешь с нами почти на равных началах, то будь добр вноси в коллектив хоть что-то кроме своей унылой рожи.

А я и не прошусь с вами! – волком глянул на меня одноглазый. – Отпустите, и не буду кататься на драконьей шее!

Реваз не отвлекаясь от карт, флегматично хмыкнул. Тольяр заскрипел зубами.

Поскрипи-поскрипи, пока есть чем.

Ежели на духа сельского нарвусь, тогда, кто вас к Каллиграфу отведет?

Не волнуйся. Коль нарвешься, то это будет уже моя проблема, – утешил я.

За дверью раздался какой-то шорох. Реваз молниеносно соскочил со своего места и ногой врезал по двери, чтоб в случае чего припечатать того, кто за ней. Галур уже загораживал меня, сжимая в руке меч.

В полутемном коридоре седой Призрак придирчиво огляделся по сторонам. Принюхался. Некоторое время прошло в напряженной тишине.

Потом Реваз пожал широкими плечами:

Крысы.

Вышколенный холоп осторожно открыл дверь и мягко сообщил:

К вам пришли, Рацлав Святорадович. Женщина.

Сидящий за письменным столом мужчина, не отрываясь от чтения какой-то бумаги, важно кивнул:

Пускай заходит.

На его продолговатом неподвижном лице отчетливо просматривались морщины – особенно в области рта. Выпученные рыбьи глаза были сплошь красными, как у не спавшего ночь человека. На макушке громоздилась обширная плешь. Круглое брюшко грозно теснило стол.

Слуга посторонился, и в комнату вошла, скромно сжавшись и потупив взор молодая женщина. Темная, обшитая красной ниткой понева, целомудренно скрывала от глаза то, что и так не очень-то привлекало глаз. Белая блуза висела на ней как на вешалке. Темные волосы свалявшимися колтунами свисали с черепа. Лицом совсем не красавица.

Кто ты? – мужчина брезгливо поморщился и казенным голосом спросил слугу: – Это еще что за потеха? Изеч! На кой ляд пустил ко мне эту замарашку? Я занят.

И посчитав разговор оконченным он уткнулся в записи, демонстративно игнорируя посетительницу.

Слуга испуганно забегал глазами с недовольного чиновника на женщину. Неуверенно коснулся пальцами женской руки.

Вы же уже согласились принять меня, – жалобно пискнула она.

Еще здесь? Я занят! – в голосе проскользнуло кроме недовольства еще и раздражение. – У меня нет времени выслушивать всякие бредни!

Ну, совсем чуть-чуть, пожалуйста, – плаксивые нотки только рассердили чинушу еще пуще:

Изеч!!! Я тебя завтра же на улицу вышвырну – почему ко мне в рабочее время приходят бродяжки! Мне еще восемнадцать прошений рассматривать!