История Темного Властелина

Взмахи меча и моргенштерна рождали целые водопады искр, сыплющиеся под ноги поединщиков. Казалось, что сейчас кто-то загорится или же воспламенятся сами облачка пыли, вздымаемые с земли дерущимися.

Но ничто не вечно. В том числе и силы бойцов. Гуно подался в сторону и назад, парируя атаку Веррэна, а тот внезапно резко изменив направление меча, преодолевая его тяжесть и инерцию, рубанул незащищенный живот Весельчака. Скорости движения того оказалось недостаточно, и низ по-крестьянски выпущенной рубахи окрасился кровью.

Раздались многочисленные азартные крики. В этот миг всем стало ясно, что знаменитый неустрашимый Гуно Весельчак проиграл. Он потерял скорость и силу, а рана в живот это знак его скорой гибели.

— Неудачный сегодня для многих толковых рубак день, — философски заметил Лев.

Тем не менее, Весельчак заставил не-мертвого пошевеливаться, убираясь с пути шипастого подарочка. Во время размашистых ударов сам воздух казалось, стонал от боли. Все же получивший преимущество не-мертвый стремился закрепить его. Он бился с пустым отрешенным лицом и странно застывшим взглядом. Будто марионетка, ловко дергаемая незримым кукловодом.

Не знаю, что там творилось в его голове, но вполне возможно, что он попросту предвидел удары матерящегося сквозь зубы Гуно.

Веррэн выгнулся в попытке достать раскрывшего шею Гуно, тот, однако умудрился в последний миг подставить своё оружие и очередной вздох вырвался из десятков глоток. Не-мертвый используя силу собственного удара, описал пируэт, крутанувшись вокруг собственной оси, наподобие смерча и рухнул погребенный ужасающей силы ударом. Противный хруст известил окружающих о том, что не один лишь не-мертвый мог быть быстр со своим оружием. Удар пришелся между лопатками и вонзившийся в спину моргенштерн чуть не вырвался из рук Гуно — неоконченный оборот, заставил выпустившего меч не-мертвого, загребая руками воздух неуклюже пробежаться шага три и упасть лицом в землю. В этот миг он походил на сломанную куклу, ибо удар, по всей видимости, сломал лопатки и позвоночник.

Зрители взорвались, шумя от восторга. Все что-то горланили, визжа от удовольствия и вскакивая со скамей. Лев и Ёж громко хлопали в ладоши, и даже я едва удержался от возгласов «Великолепно!».

Гуно обвел скандирующих его имя взглядом, и, я готов поклясться, ухмыльнулся по-настоящему. Потом, не задерживаясь на ристалище, кивнул кому-то и, отказавшись от помощи, побрел прочь с поля, прижимая руку к кровоточащему порезу. По всей видимости, то, что воспринялось всеми чуть ли не смертельной раной, на поверку оказалось царапиной. Наверняка сегодня Весельчак озолотится.

А вот не-мертвому осторожно уносимому сейчас следом за победителем еще долго не показываться на свет. И года полтора-два не вставать, оправляясь от такого удара.

— Эх, жаль, что Гуно нам не служит, — вздохнул Лев. Весельчак уже успел отклонить моё предложение еще года четыре назад. Дважды я никому ничего не предлагаю. Тем более, что он едва ли изменит своё мнение.

Весельчак мрачный одиночка. Он всегда был сам по себе.

— И хорошо, что не служит нашим врагам, — добавил я. Варвар согласно кивнул:

— Убивать такой талант было бы настоящим преступлением.

Окончился вечер, наступила ночь. Бои сменялись боями. Маги бились с магами, люди с людьми. И даже нечисть порою вступала на арену.

Мало помалу из общей массы выделялись те, кому по окончании Схода суждено будет вступить в моё воинство. Справедливая награда — ведь выиграет только один в каждом из видов соревнований.

Время от времени в ночном небе над ристалищем проносились со свистом и хохотом пестрые огненные ленты. Нечисть с улюлюканьем подвывала и шутила в своем нечистом стиле — провоцируя среди зрителей оплеухи и ругань.

Гвини изо всех сил боролась со сном, а я потихоньку впадал в скуку. Один только Лев истово радовался хорошим дракам, вполголоса комментируя происходящее на ристалище. Ему хотелось тряхнуть стариной и думаю, правильным было моё решение запретить ему пить на Сходе. Иначе точно рванул бы.

Перед двадцатым боем терпение моё лопнуло.

— Все. Посидели и будет. Лев, ты за старшего. Гвини, — под неуёмный голос, рассказывающий об очередных висельниках, я сошел со своего трона, взяв спутницу под руку, и равнодушно направился к отдельному выходу с ристалища. За мной последовали четверо Драконьих Призраков — моих личных телохранителей. Эти ребята относились к самому малочисленному отряду, но в отличие от знаменитых Костяков, отлично владели как мечом, так и некоторыми чародейскими приемами.

На мой уход никто даже усом не повел — на Сходе правила были вольны. Хочешь, сиди, хочешь, уходи. Вне зависимости от того, кто ты такой; пускай этикет королям кости глодает. Я Темный Властелин и сам себе этикет создаю.

Одновременно с моим уходом с трибун скоренько вышло еще четверо «зрителей» — маги прикрытия.