История Трапезундской империи

Сложившиеся в Трапезунде архитектурные особенности влияли и на возведение церквей в пограничных с Понтом районах. Это, например, церкви второй половины XIII в. в тюркских крепостях Испира и Байбурта. Однако большинство небольших церквей в сельской местности, например в области Мацуки, отличалось простотой архитектуры. Это небольшие однонефные базилики с круглой апсидой и цилиндрическим сводом, покрытые каменными крышами[3664].

Примечательно оформление внешнего облика церквей столицы. В их облицовке отсутствует кирпичная кладка, которая иногда применяется лишь для нарушения монотонности тесаного камня. Кладка стен здания грубее кладки апсид. Впечатление тяжеловесности, монолитности нерасчлененного пространства в значительной мере сглаживалось тем, что стены украшались фасадными рельефами, лепным орнаментом, фресками, изредка даже мозаиками. Наибольшую известность получили необычные скульптурные рельефы храма Св. Софии, особенно резной фриз его южного портика, иллюстрирующий два текста из постной триоди. Именно здесь был главный вход в храм и ему придавалось особое значение. Декоративные элементы храма почти точно воспроизводят вторую главу Книги Бытия, но идя не слева направо, а в обратном порядке. Правая часть фриза изображает сотворение Евы, ее искушение, грехопадение Адама и Евы, левая — их изгнание из Эдема архангелом, плач по потерянному раю и убийство Каином Авеля. Изображение одноглавого «комниновского» орла повторено дважды: над центральными окнами главной апсиды и в тимпане южного портала. Наряден архитектурный орнамент архивольта из виноградных листьев и кистей. Главный литургический смысл орнамента, перекликающегося с фресками интерьера, — идея перехода от первородного греха, носителем которого была первая женщина — Ева (изображенная при входе в храм) — к спасению через Новую Еву — Деву Марию (чей образ предстает в противоположном северном портике). Ближайшие параллели к выбранной в Трапезундской Софии системе декора мы находим в храмах Ани и Ахтамара, которые демонстрируют близость традиций[3665]. Но в Софии Трапезундской сцены распадаются на отдельные фигуры, техника более грубая, материал — серовато-желтый камень, видимо, требовал побелки. Связь с рельефами Грузии и Армении предшествующего периода имеется, но она носит опосредованный характер. Однако, несмотря на параллели с Кавказом, близкие к сельджукским мотивы (мукарнас) оформления северного портала, несколько контрастирующие с системой оформления интерьера, искусство декора в комплексе носило самобытный характер, органически впитывая в себя и преобразовывая достижения разных, в том числе восточных, культур. Архитектурные орнаменты в Трапезунде встречаются, помимо Св. Софии, на всех фасадах и на барабане храма Св. Евгения, на барабане церкви Св. Филиппа, даже на плите, вставленной в стены трапезундской цитадели (где, кстати, также представлено изгнание из рая), и т. д.[3666] Но еще шире практиковалась роспись наружных стен фресками. Она была на стенах церквей св. Анны и Накып Джами, на западной стене и апсидах храма Св. Евгения. Особенно яркие примеры ее обнаруживаются в церкви Таксиархов в Сахное и в храме монастыря Сумела. Правда, фрески в Сумеле относятся к XVI–XVIII вв., но генетически и они восходят к эпохе Великих Комнинов, следуя выработанным тогда образцам и иконографическим типам[3667].

На наружной поверхности апсиды Хрисокефала располагалась мозаичная сцена Благовещения. К концу XIX в. еще были видны ее фрагменты, а теперь и они утрачены, и мы лишены возможности что-либо сказать о ее качестве и датировке, кроме того, что она относится к доосманскому периоду[3668]. Наружные стены многих сельских церквей также расписывались фресками. Некоторые росписи, как, например, в церкви св. Феодора в Санксену (Манука), весьма своеобразны и сделаны на фольклорный сюжет. К примеру, петух беседует с волком, а их диалог записан тут же, над фреской. Среди изображений мы иногда встречаем портреты ктиторов и донаторов, в частности, в церкви Таксиархов (Сахное)[3669]. Роспись наружных стен отнюдь не является исключительно понтийской особенностью; она встречается и в Каппадокии, Грузии, Армении, Сербии, Молдове, на Руси, на Кипре, в Греции[3670]. Однако на Понте такие росписи практиковались часто и повсеместно, хотя сохранности этих фресок, помимо многих иных обстоятельств, мешало и то, что они, как правило, не защищались деревянными галереями или широкими свесами кровли.