История трех затворничеств чаньского учителя Ваньсина

Высший учитель так ответил: «Живые существа сами не хотят меняться, поэтому зачем говоришь, что мудрец (здесь и далее – в кит. яз. слова „мудрец“ и „просветлённый“ практически равнозначны по своему значению) не готов их изменить? Мудрец не будет заставлять людей меняться, мудрец постоянно находится в гармонии со всеми живыми существами. Правила, действующие за пределами мира, нельзя использовать для мира, мирские дела должны вершиться по мирским законам».

Я задал встречный вопрос: «А зачем мне ещё практиковать?»

Учитель ответил: «В глазах мудреца нет рождения и смерти – от какой смерти спасать, какого рождения требовать? Всё сущее есть лишь явления.

Вследствие того, что живые существа не могут оказаться в состоянии, где нет основных чувств: зрения, слуха, обоняния, вкуса, осязания и мысли, по этой причине они могут лицезреть лишь поверхностные явления－рождение, старость, болезнь, смерть. Если же сможешь проникнуть в центр жизни, лишившись основных чувств, то увидишь, что нет ни рождения, ни смерти, что нет мудрости и нет Будды, увидишь, что всё уже целостно. Нет никакой необходимости, чтобы природа Будды стала чем-нибудь, она изначально есть всё, всё является её изменением. Эта целостность вечно существует во Вселенной, и все существа и все явления во Вселенной первоначально были едины.

Цель практики не в том, чтобы изменить что-то, а в том, чтобы познать эту изначальную целостность, это и есть заслуга и добродетель, это и означает стать Буддой. Это понимание не достижения ума, оно является выходом за границы. Если же только сознание пробуждено, но нет ещё такого преодоления, это не считается настоящим просветлением.

Для мудреца нет ничего, что может существовать и что не может существовать. Если у практикующего всё ещё присутствуют представления о том, что есть нечто, что может или не может существовать, то он всё ещё не является настоящим пробуждённым, постигшим истину, мудрецом.

В душе мудреца все возможные представления, такие как добросердечие и жестокость, правда и заблуждение, белое и чёрное, рождение и смерть, были преодолены в момент просветления. Пробуждённый является совершенным человеком, у которого в сердце нет дел и в делах нет сердца, он истинен – когда ест, лучше всех умеет есть, во время отдыха лучше всех умеет отдыхать. Сталкиваясь с гневом, горем, радостью, он чувствительнее, чем обычный человек, но он так же будет плакать или хохотать – как обыкновенный человек.

Здесь прежде всего требуется понять смысл и значение превышения (трансцендентности), которое не является ни изменением, ни приёмом, а скорее зеркалом, умением прозреть и уловить сущность всех дел и всех явлений. Просто осознав разумом, без душевного прозрения, невозможно преодолеть явления Вселенной.

Я продолжал расспрашивать: «У святого, мудреца есть чувства?»

Высший учитель отвечал: «Без чувств может ли мудрец быть мудрецом? Если у него нет чувств, как сможет он понять живых существ? Как ты смотришь на мудреца, у которого нет человечности, разве он не ужасен? Даже камень имеет чувства. Бодхисаттва с чувством приходит в мир пробуждать людей к истине жизни. Пока обладаешь человеческим телом, существуют восторг, гнев, горе и радость, будут также рождение, старость, болезнь и смерть. Например, один царь никогда не слышал о голоде. В докладе на его высочайшее имя министр сообщал, что произошло стихийное бедствие, урожай погиб на полях, из-за чего много людей умерло от голода. Прочитав доклад, император никак не мог понять и долго ломал голову над тем, что такое „умереть с голоду“? Тебе не кажется, что это смешно? Чувствительность – это сердце Будды. Будучи бесчувственным, трудно стать Буддой, тебе об этом надо тоже помнить».

Я продолжал вопрошать: «Сострадание Шакьямуни и милосердие Иисуса – являются ли они любовью?»

Учитель отвечал: «Говоря по существу, оба эти чувства являются любовью. Но это чувство не подобно тому, что возникает в миру между мужчиной и женщиной, оно является святым чувством, которое спасает людей от горя и бедствий, это великое милосердие.

Любовь между мужчиной и женщиной лишь пена этого святого чувства, того, что подобно капле в море, крошечному пятнышку среди потока космического света. Любовь между мужчиной и женщиной есть чувство мирского человека, чувство же святое является развитием и трансформацией этого обычного чувства. Обычное чувство – как семя, из которого произрастает громадное до небес дерево, оно – катализатор трансформации до святого чувства, причина становления Будды, вступление на Путь к единению всех существ во Вселенной. Освобождение зависит от этого чувства, становление Буддой также зависит от него, да и реинкарнация тоже».

В один из дней учитель-отец сказал: «Дай мне посмотреть на твоё богатство». Тогда я прочитал несколько строк о пробуждении, написанных несколько дней тому назад.