История Центральной Европы с древних времен до ХХ века

Глава 20 Последствия Первой Иировой войны

К национальному самоопределению

При изучении современной истории, которая начинается с Первой мировой войны, Центрально-Восточную Европу больше не обходят вниманием – наоборот, ей часто уделяют особое внимание, потому что новая Европа, которая вышла из этого горнила, казалась особенно «новой» в ее Центрально-Восточном регионе. Факты достаточно известны, но их толкование обычно страдает от некоторых ошибочных представлений. Первое из них проистекает из недостаточного знания более древней истории всего этого региона. Большинство из так называемых новых государств, заново возникших после этой европейской войны, имели долгую историю, уходящую в Средние века, и были поделены между соседними империями лишь в более позднее время. Так что идея о даровании этим государствам прав на самоопределение вовсе не была искусственным новшеством, а естественным образом развилась в ходе войны как единственно приемлемая основа справедливого мира.

Однако заслугой президента США Вильсона надолго останется то, что он четко выразил эту идею, которая в расплывчатой формулировке носилась в воздухе, и попросил повсеместно применять ее, по крайней мере в принципе, тогда как раньше это зависело от простой политической целесообразности. Сначала каждая сторона, особенно империи в восточной части Европы, обещала «освободить» только те народы, которые находились под властью ее противника. Однако они продолжали считать национальные проблемы в своих собственных странах своим чисто внутренним делом, где были предусмотрены – если вообще были предусмотрены – лишь небольшие уступки.

Вопрос перешел из области военной пропаганды в область конкретной реализации, как только одна из империй оккупировала иностранные территории. Когда Россия вторглась в Австрийскую Галицию осенью 1914 г. и удерживала большую ее часть до весеннего наступления Центральных держав в следующем году, она объявила по крайней мере восточную часть этой провинции «старыми русскими» землями, проигнорировав, как обычно, само существование отдельного украинского народа и ограничив решение польского вопроса обещаниями самоуправления под властью царя для тех территорий, которые русские считали этнографически чисто польскими. Когда русским пришлось оставить не только свои временные завоевания, но и чисто польские территории, которыми они владели до войны, Германии и Австро-Венгрии пришлось, в свою очередь, решать, как сдержать свои неопределенные обещания. После раздела бывшего королевства Польского, каким оно было создано Венским конгрессом, на нещадно эксплуатируемую немецкую зону оккупации и австро-венгерскую зону, где были в основном польские чиновники, два императора, германский и австро-венгерский, в конце концов 5 ноября 1916 г. обнародовали воззвание с объявлением о создании «независимого» Польского государства.

Однако независимость этого нового королевства без короля должна была быть ограничена довольно неопределенными военными и экономическими связями с империями-«освободителями», а вопрос о его границах оставался в подвешенном состоянии. Германия и не думала отказываться даже от самой маленькой части Польской Пруссии, рассматривая лишь возможность пересмотра довоенной границы в ее пользу. Одновременно Австрия дала большую степень самостоятельности Галиции, но это обещание имело очевидную подоплеку: эта провинция останется за пределами восстановленного королевства. Так называемое австро-польское решение, то есть связь королевства Польского, включая Галицию, с реорганизованной, по-настоящему федерализованной Габсбургской монархией, никогда не пользовалось поддержкой в Австрии, едва ли вызывало симпатию у дружественной во всем остальном Венгрии, которая опасалась за принцип дуализма, и всегда вызывало противодействие Германии. У последней не было четкой программы относительно будущего российских провинций к востоку от Русской Польши, которые также были оккупированы во второй половине 1915 г. приблизительно до линии второго исторического раздела Польши. Когда немцы вступили на их территорию, то стали называть Вильно польским городом и стравливать с поляками литовцев, которым было разрешено создать Национальный совет в этом городе. В то же время они рассматривали возможность объединения всех балтийских земель, включая Литву, с империей Гогенцоллернов под видимостью автономии.