История Украинской ССР в десяти томах. Том третий

Генерал-губернатор Левобережной Украины П. А. Румянцев, обосновывая необходимость прекращения дел «об искании казачества», обратился к царскому правительству с запиской «О скупле в Малой России казачих имений, о свободных посполитых и о живущих в подданстве казаков, как им ныне быть и впредь оставаться». Екатерина II поддержала просьбу II. А. Румянцева. Однако «искание казачества» крестьянами продолжалось.

«Искание казачества», как правило, являлось лишь первой ступенью длительной и упорной борьбы крестьянско-казацких масс против закрепощения. Выступая против феодального гнета, многие крестьяне и казацкая беднота наивно считали, что единственным выходом из сложившегося для них тяжелого положения было возвращение к так называемым «казацким вольностям». Надежды получить желаемые «вольности», когда среди казачества Левобережья углублялся процесс социального расслоения, а значительная часть казацкой бедноты оказалась на положении крепостных, стали несбыточными мечтами. Такие иллюзии представляли лишь помеху в борьбе крестьян и казаков против феодального угнетения.

Бегство крестьян. Постепенно ограничение, а затем и юридическое запрещение крестьянских переходов не могли приостановить антифеодальное движение, в частности такую его форму, как бегство. Особенно участилось оно в годы Румянцевской ревизии (1765–1769). Крестьяне Левобережной Украины, усматривая в переписи попытку правительства прикрепить их к земле навсегда оставляли свои села и бежали на Запорожье, в Новороссию и донские степи. Свое крепостное состояние, отмечал К. Маркс, беглые крестьяне считали «как нечто случайное для их личности. Но в этом отношении они поступали так же, как всякий освобождающийся от своих оков класс, и кроме того они освобождались не как класс, а поодиночке»[221].

В 60—70-х гг. с Левобережной Украины ежегодно бежали тысячи крестьян. Побеги стали массовым явлением и на Слободской Украине, особенно после издания указа 1765 г., запрещавшего крестьянам и казакам переходить на новые места жительства.

Оставляли насиженные места также рядовые казаки. К этому их вынуждали насилие со стороцы старшинской верхушки и значительные повинности. В 60-х годах зафиксированы массовые побеги казаков Черниговского и Миргородского полков.

Нередко накануне побега крестьяне громили усадьбу помещика. Так, весной 1772 г. жители слободы в Ковальской сотне Гадячского полка, принадлежавшей помещику М. Милорадовичу, сожгли имение и, вооружившись кольями, косами и ружьями, ушли на Запорожье.

Во время массовых побегов нередко происходили вооруженные столкновения крестьян с воинскими командами, которые их преследовали. В апреле 1765 г., например, на Слобожанщине 150 крестьян с женами и детьми бежали из помещичьего с. Криничное под Харьковом. У с. Ракитное они дали отпор крупному карательному отряду, пытавшемуся остановить их. Только увеличив количество войск, властям удалось вернуть назад «непокорных» крестьян.

Старшина, лишаясь значительного количества рабочих рук, обращалась в Малороссийскую коллегию с просьбой принять решительные меры к возвращению беглых. В 1763, 1765, 1770, 1772 гг. Малороссийская коллегия издавала специальные распоряжения о задержании и отправлении под стражей на прежнее место жительства беглых крестьян. Под угрозой крупного штрафа помещикам запрещалось принимать беглецов.

Однако поток беглецов увеличивался, приняв особенно крупные размеры после указа 1783 г. о запрещении крестьянских переходов. Так, из Киевского наместничества за 1782–1795 гг. на территорию Южной Украины бежало свыше 23,7 тыс. «ревизских душ». В 1790–1791 гг. из Новгород-Северского наместничества бежало более 2,7 тыс. крестьян.

Массовое бегство с Левобережья стало причиной демографической депрессии: с 1782 по 1795 гг. мужское население Киевского, Черниговского и Новгород-Северского наместничеств уменьшилось на 112 тыс. человек.

Крестьяне направлялись в районы, где феодальный гнет оказывался слабее: на юг Украины, Дон. Вследствие бегства крестьян с Левобережья и Слобожанщины число «черкасов» (украинцев) на землях Дона, по данным пятой ревизии, достигло 57,8 тыс. человек. Беглые крестьяне заселяли и осваивали новые земли, способствовали развитию производительных сил. Массовые побеги, выражая стремление крестьян к свободному хозяйствованию, побуждали феодалов перед угрозой окончательного лишения рабочих рук ослаблять, хотя бы временно, крепостнический гнет.

Вооруженные выступления и восстания против феодалов. Крестьяне Левобережья и Слобожанщины все чаще переходили к более решительным действиям против феодалов. Эта стихийная борьба принимала различные формы: отказ отбывать повинности, потравы посевов, вооруженные выступления и пр.