История Украины

Есть основания утверждать, что на Руси делались (хотя бы в исключительном порядке) переводы с латинского и древнееврейского. Разыскания А. А. Гогешвили, проводившиеся в последнее десятилетие XX в., позволяют предположительно говорить о том, что древнерусским авторам домонгольского времени были в подлинниках знакомы многие произведения античной литературы и западноевропейский рыцарский роман, откуда они заимствовали не только отдельные образы и тропы, но и поэтическую технику. Существовали также культурно-литературные контакты и со странами Ближнего Востока.

И не последнюю очередь в обеспечении столь широкого контекста, в котором формировалась древнерусская культура, играли матримониальные связи древнерусских князей. Оставаясь для основной массы населения Руси чужими (иноземное имя легендарного Рюрика – лучшее тому подтверждение), они, сами того не подозревая, закладывали фундамент древнерусской культуры.

Учет материнской линии в родословных древнерусских князей может внести новые, порой неожиданные, ноты и в понимание логики развития политической истории Руси домонгольского времени.

В частности, учет семейно-брачных связей древнерусских князей домонгольского времени существенно проясняет многие вопросы, связанные, скажем, с участием иностранных отрядов в борьбе «Рюриковичей» за престолы на юге русских земель. Становится, скажем, понятным, почему в борьбе за киевский, галицкий или волынский престолы такое активное участие принимают отряды из Польши, Венгрии, Германии, а также половцы. Становится ясно и то, что отношения с соседями и на Западе, и на Востоке (в частности, отношения со Степью) – это не только противостояние и постоянная борьба с внешней агрессией. Это еще и решение, так сказать, внутрисемейных вопросов.

Южная Русь и Степь

Под 6653/1145 годом в Новгородской первой летописи старшего извода упоминается поход на Галич: «Томь же лете ходиша вся Русска земля на Галиць и много попустиша область ихъ, а города не възяша ни одиного, и воротишася, ходиша же и из Новагорода помочье кыяномъ, съ воеводою Неревиномь, и воротишася съ любъвью». Тот же поход описывается и в Ипатьевской летописи, но гораздо подробнее: «В лето 6654. Всеволод съвкоупи братью свою. Игоря и Святослава же остави в Киеве, а со Игоремъ иде к Галичю и с Давыдовичема, и съ Володимиромъ, и съ Вячеславомъ Володимеричемъ, Изяславъ и Ростиславъ Мьстислалича, сыновчя его, и Святослава поя, сына своего, и Болеслава Лядьскаго князя, зятя своего, и Половце дикеи вси. И бысть многое множество вои, идоша к Галичю на Володимирка». Сопоставление приведенных текстов позволило В. А. Кучкину вполне резонно заключить: «Если новгородский летописец имел в виду всех участников похода, тогда под его Русской землей нужно разуметь еще поляков и половцев». И если присутствие в числе представителей «Русской земли» польского «князя» Болеслава автор известия Ипатьевской летописи хоть как-то оправдывает (уточняется, что тот – зять Всеволода), то «дикие половцы» выглядят в приведенном перечне действительно «дико»… Правда, уже в так называемом «этнографическом» введении к Повести временных лет половцы стоят в одном ряду с восточнославянскими племенами. Летописца вовсе не смущает такое соседство. Оно странно для нас. Мы даже не замечаем, как срабатывает стереотип: половцы – извечные враги Руси. Другого, кажется, просто не могло быть.

Кто же такие половцы для автора и читателя XII – начала XIII в.?

Под 6569/1061 годом в Повести временных лет имеется запись: «В лето 6569. Придоша Половци первое на Русьскую землю воевать. Всеволодь же изиде противу имъ, месяца февраля въ 2 день. И бившимъся имъ, победиша Всеволода, и воевавше отъидоша. Се бысть первое зло от поганых и безбожныхъ врагъ. Бысть же князь ихъ Искалъ».

Однако при ближайшем рассмотрении оказывается, что это – вовсе не первое появление половцев в пределах Русской земли. Еще под 6562/1054 годом в летописи имеется сообщение о событиях, непосредственно последовавших после смерти Ярослава Владимировича: «В семь же лете приходи Болушь с Половьци, и створи Всеволодъ миръ с ними, и возвратишася Половци вспять, отнюду же пришли».

Настоящая опасность, исходящая от половцев, стала ясна лишь через несколько лет, когда в начале осени 1068 г. объединенные силы русских князей не смогли противостоять им в битве на Альте: «В лето 6576. Придоша иноплеменьници на Русьску землю, Половьци мнози. Изяславъ же, и Святославъ и Всеволодъ изидоша противу имь на Льто. И бывши нощи, подъидоша противу собе. Грехь же ради нашихъ пусти Богъ на ны поганыя, и побегоша русьскыи князи, и победиша Половьци». Следствием поражения на Альте стал, кстати, переворот в Киеве: место изгнанного киевлянами Изяслава занял сидевший до того в «порубе» полоцкий князь Всеслав.