Читаем История Украины: научно-популярные очерки полностью

В социально-политической сфере отношения между разными группами элитарной верхушки развивались в диалектически связанной оппозиции двух основ — государственной и родовой. Верхних ступеней социальной иерархии пытались достичь как представители старой племенной знати, гак и безродные, но полностью преданные великому князю и его окружению выходцы из разных земель и народов. Среди них, кроме автохтонов, находились скандинавы, номады, хазары, финно-угры и др.

В результате этого процесса сформировался социальный слой, известный в летописных источниках под названием «дружина». Этот институт не был специфическим для какого-либо народа или региона, но представлял собой общеисторическое явление. В состав дружины входили представители обоих полов и всех возрастных групп. В широком понимании дружина включала, прежде всего, обязанных службой княжеских вассалов и имела четыре основные черты — функциональную, экономическую, организационную, идеологическую. Она разделялась на определенные группы, в основном — на «старшую» и «младшую». Первая из них состояла из представителей военно-феодальной аристократии, которые часто именовались «боярами», «лучшими мужами», а вторая — из рядовых профессиональных воинов («отроков», «децких», «пасынков»).

Конкретная сущность древнерусского феодализма состояла в государственной принадлежности земельных владений, которые раздавались в пользование великим князем киевским (а позже — удельными князьями) тем, кто служил ему. Права господина зависели от владения соответственным столом. Такой «государственный феодализм» характеризуется вырастанием землевладения непосредственно из отношений господства. Происхождение определяло и существенные моменты феодальных отношений, среди которых, кроме вышеупомянутого, имелось еще два. Первый из них — доминирование «волости» как формы землевладения, близкой по существу к бенефициальной (бенефиций — земельное владение, которое жаловал король или крупный феодал за службу вассалу в пожизненное пользование), и подчиненное значение «вотчины» как формы землевладения, близкой по своей сути к западноевропейскому аллоду (в раннефеодальных государствах Западной Европы свободно отчуждаемая индивидуально-семейная земельная собственность). Второй — господство централизованной рентной системы эксплуатации «волости» князьями при наличии и «вотчинной» — в домениальных владениях. В отличие от полной, обособленной собственности, характерной для феодальной Западной Европы, в Европе Восточной на первом месте находилась собственность условная, временная, необособленная.

Но это совершенно не говорит об отсталости социально-экономического развития восточноевропейского региона. Ведь существует и мнение, что западноевропейская модель феодализма была очень конкретным (может быть, даже уникальным) политическим вариантом в истории, а не собственно этапом. При этом следует упомянуть еще об одном факторе: географическое расположение средневековых обществ черноморско-средиземноморского бассейна, центром которого в те времена была Византийская империя. Вследствие этого общие древнерусскому феодализму черты следует искать не только на Балканах, но и далее на юг, в частности в средневековом Египте.

Конечно, это не было простое отображение процессов в контактной зоне между цивилизациями Востока и Запада по условной линии «Три К» (Киев — Константинополь — Каир), а конкретные проявления общеисторических закономерностей. В отличие от Египта и Византии, где зафиксирована этническая обособленность господствующих прослоек общества (в первом из этих случаев) или же частая смена династий (во втором), на Руси с самого начала у власти находились лишь Рюриковичи, представители которых достаточно быстро были ассимилированы славянами. По этому поводу можно вспомнить хотя бы имена первых князей: Олег и Игорь— скандинавские (Хельгу и Ингвар), а в третьем поколении уже Святослав — чисто славянское имя.

В то же время, в отличие от западноевропейских феодалов всех рангов, которые в подавляющем своем большинстве, получив свои владения, оставались там навсегда, а затем передавали их своим потомкам (этот процесс происходил из поколения в поколение), древнерусские все время находились в движении. Они не жалели сил и энергии, чтобы получить политически и экономически выгодный стол.

Киев. Памятник св. равноапостольной княгине Ольге, св. равноапостольным Кириллу и Мефодию, св. апостолу Андрею Первозванному. 1911 г. Восстановлен в 1996 г. Скульптор И. Кавалеридзе

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих кораблей
100 великих кораблей

«В мире есть три прекрасных зрелища: скачущая лошадь, танцующая женщина и корабль, идущий под всеми парусами», – говорил Оноре де Бальзак. «Судно – единственное человеческое творение, которое удостаивается чести получить при рождении имя собственное. Кому присваивается имя собственное в этом мире? Только тому, кто имеет собственную историю жизни, то есть существу с судьбой, имеющему характер, отличающемуся ото всего другого сущего», – заметил моряк-писатель В.В. Конецкий.Неспроста с древнейших времен и до наших дней с постройкой, наименованием и эксплуатацией кораблей и судов связано много суеверий, религиозных обрядов и традиций. Да и само плавание издавна почиталось как искусство…В очередной книге серии рассказывается о самых прославленных кораблях в истории человечества.

Андрей Николаевич Золотарев , Борис Владимирович Соломонов , Никита Анатольевич Кузнецов

Детективы / Военное дело / Военная история / История / Спецслужбы / Cпецслужбы
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее