История усталости от Средневековья до наших дней

Мы с трудом, ценой очень больших усилий, карабкались до ее вершины, некоторые переходы были настолько трудны и опасны, что в это трудно поверить. О, усталая человеческая плоть! Сколько же страхов и невзгод приходится тебе выносить, чтобы достичь божественной благодати95.

Парадоксальным образом находились и те, кто был готов платить, чтобы другие «терпели лишения» за них. Скончавшийся Ги де Дампьер, в 1251 году ставший графом Фландрии, отписал в завещании «сумму в восемь тысяч ливров тому, кто, в случае если граф не сможет осуществить свое желание посетить Святую землю, совершит за него это паломничество»96. Это была значительная сумма, если учесть, что капеллан Ги «ежедневно получал овес для двух лошадей; шестнадцать ливров на сукно и двадцать ливров годового содержания»97. Существовала практика индульгенций, финансовых компенсаций за грехи, разрешенная каноном от 992 года98; суровость противостояния зависела от ассигнованной суммы.

Первый симптом – усталость ног

В середине периода Средневековья у добровольно принимаемых тягот существовали свои особенности. Образ страданий здесь – особые стигматы, раны, еще раз демонстрирующие разнообразие изнурения: они сконцентрированы на определенных участках тела, внимание обращено на стертые в кровь ноги паломника. В первую очередь это механические повреждения: «в Средние века не существовало специальной обуви для ходьбы»99. Башмаки, как правило сшитые из цельного куска кожи100, не защищали ни от неровностей дороги, ни от долгой ходьбы. Но полученные ранения облагораживают, добавляя к добровольно принятым страданиям новую боль. Отсюда – переходы, которые совершались босиком. Святой Гийом из Верчелли в XII веке «прославился тем, что в пятнадцатилетнем возрасте именно так дошел до Компостелы»101. Сцены покаяния или процессии паломников, идущих босиком, стали общим местом, они часто изображались на капителях колонн церквей XII–XIII веков102. Говоря о покаянии Персиваля, Карин Уельчи называет это явление «повсеместным умерщвлением плоти»103. Эту же мысль подтверждает и Людовик Святой, во время взятия Дамьетты (Думьята) в 1249 году приказавший очистить город «от останков людей и животных и прочих нечистот», после чего совершить переход через город, причем «для пущего благочестия все должны быть босыми, как бароны, так и простолюдины»104. В этом добровольном согласии на страдания, надежном способе получить прощение грехов видится величие.

Другая епитимья, в которой проявляется участие в судьбе путников, – омовение их ног в знак раскаяния. Людовик Святой каждую субботу «имеет обыкновение мыть ноги беднякам в укромном месте»105. Изабель, дочь венгерского короля, в 1230 году достигла святости, отдавшись служению самым обездоленным:

И когда бедняки пришли к вечерне, чтобы отдохнуть, она посмотрела, у кого из них была самая плохая обувь; тем вымыла она ноги; а на следующее утро дала им обувь, подходящую по размеру, потому что у нее были припасены большие и маленькие башмаки для нуждающихся; и она сама помогла им обуться. А потом она проводила их до дороги, по которой им предстояло идти»106.

Как видим, ноги – это символ страдания, усталости и времени.

ГЛАВА 4. УСТАЛОСТЬ КАК «ИСКУПЛЕНИЕ»

Другой аспект усталости представляют собой многочисленные виды деятельности, направленные исключительно на искупление, – это добровольно принимаемые на себя муки. Религиозный мир создает для этого все условия, а тщательно продуманные действия определяют интенсивность этой усталости. Это в первую очередь касается духовных лиц, главной целью телесных страданий которых является спасение души; в Средние века мистицизм сопровождается все более изобретательными мучениями.

Путешествие как «наказание»