История, в части касающейся

 — В прошлую нашу встречу ты просто был пассажиром, теперь же помог мне перебросить группу. Что-то произошло, за время моего отсутствия?

 — Кое-что. Растём, знаешь ли, — туманно ответил я.

 — Ну и ладно. Что с излучателем?

 — А что с ним? — Не понял я.

 — Как ты на него вышел?

 — Просмотрел записи, какие собрали в том доме в Найроби.

Милуьский задумчиво кивнул, потом продолжил.

 — Там не могло быть ничего особенного, так как я не знал где и

что. Я и сейчас не слишком много знаю.

 — Я просмотрел не только твои записи, но и записи тех, кто, кроме тебя, ещё находился в доме.

Профессор посмотрел на меня долгим взглядом, ожидая продолжения.

 — Там имелось немного дополнительной информации, я всё проанализировал, взвесил, и вот я здесь.

 — Откуда ты знаешь, что это то, что надо?

 — Есть только один способ проверить.

  — Как ты собираешься это проверить? Я, например, не знаю как он работает.

Я задумался. А ведь он прав! Моя версия могла оказаться просто совпадением и не иметь никакого отношения к излучателю, который мы ищем. Но, нет. В записях, прослушанных мной промелькнула одна подсказка. Да и семейное предание Разумовских недвусмысленно описывало суть дела.

 — Долго рассказывать, но в записях говорились о некоторой вещи.

 — Мне надо знать точно.

 — Это пока является секретом, и, учитывая обстоятельства, разглашению пока не подлежит, — сухо отрезал я.

У меня была уверенность, что я знаю ответ, но не мог я рассказывать то, что поведала мне Разумовская, что узнал я от Дракона. Это была семейная тайна и не терпела постороннего присутствия. Верность семье, которую я совсем недавно приобрёл, заставляла меня молчать.

Я, конечно, доверял Микульскому, но его уже выпотрошили. Кто знает, что ему могли вложить в голову?! Ведь зачем-то его оставили в живых. У немецкой разведгруппы был приказ начальника: поддерживать пленённого профессора в живых. Самого главного барбоса, занимавшегося профессором, допросить не удалось, а остальные понятия об этой части не имели. Глеб может и не знать, что происходит и сообщить нашим противникам все данные. Я не мог рисковать людьми.

 — К тому же, насколько я понимаю, других версий у тебя нет, — попытался я подсластить горькую пилюлю, видя его вытянувшееся лицо. — Поэтому проверим эту, а если ты, как эксперт, скажешь, что это не то, будем искать дальше.

 — Ладно, я всё понимаю, ты прав, — согласился Микульский.

Остаток пути до лагеря мы шагали молча. Через десять минут мы уже были на месте. Микульский прилёг отдохнуть, а я продолжал тянуть караул. Спать мне не хотелось, и я прогонял все детали плана нашего утреннего визита в деревню.

  Глава 5

Утром, пока все совершали утренние процедуры, я, с помощью своего коммуникатора, стал,сканировать,окружающее пространство. После некоторого времени, потраченного в поисках, я, наконец, обнаружил то, что искал.

Не более, чем в пятидесяти километрах от нас по нашим следам ехала колонна из пяти машин. В тридцати километрах к западу от нужной нам деревни двигалась другая колонна людей с серьёзными лицами. Двигались они на мотоциклах. Я насчитал восемнадцать человек.

На завтрак времени не было, и я изложил моим спутникам план наших действий, возможные сценарии развития событий и предполагаемые действия каждого. Я заставил всех повторить задания, потом убедился, что у каждого имеется оружие, оно действует и готово к использованию. Я внимательно оглядел лица. Все были совершенно серьёзны, однако ни тени страха или сомнений я не нашёл. Это хорошо.

Я взглянул в глаза Матильды. Она смотрела на меня с большим доверием и уважением. От меня ждали если и не чуда, то решения всех проблем. Мне это не очень нравилось по многим причинам.

Во-первых, из чисто практических соображений, во-вторых, трудно соответствовать образу, который, к тому же, не сам создавал.

Девушка, пожалуй, была сейчас наиболее слабым звеном. Ничего не попишешь, оставлять её в лагере я не мог. Не известно как будут разворачиваться события, но нам уже дышали в затылок наши соперники, так что времени на обходные манёвры не было. Я прекрасно знал, как происходят подобные гонки, доводилось участвовать. В таких гонках не приходилось жалеть своих, а уж тем более, чужих.

 Я проверил связь с группой. Они уже были на месте и заняли свои позиции. Я сообщил о передвижениях наших противников, Бекас ответил, что они уже в курсе происходящего и готовы.

Мы забросали наши пожитки в машины. Я убедился, чтобы никаких личных вещей, способных пролить свет на наши индивидуальные особенности в багаже не было. Скорее всего, придётся срочно уходить и бросать машину. После связи с Литмановским, я принял решение о начале выдвижения.

Самолёт Литмановского уже находился в зоне ожидания. Я сообщил ему координаты предполагаемых основного и запасного места посадки.

Я вёл машину, на сколько можно было, быстро. Когда до деревни оставалось полтора километра, сбросил скорость.

Деревня, показавшаяся за холмом, не была особенно большой, всего с пол-ста типичных для данной местности круглых хижин. Жизнь на деревенских улицах дышала повседневностью.