История, в части касающейся

Он пустился в объяснения, заваливая меня парадоксами и прочей научной атрибутикой. Он говорил о разной скорости развития при таких-то и таких-то условиях, о столкновении вероятностей и появлении разных эффектов, которые влияли на процессы развития и так далее и тому подобное. Я только покивал, так ничего и не поняв. В конце концов, не всё ли равно?

Небольшое уютное кафе "Зелёный попугай" на углу улиц Ягеллонская и Святой Анны в старом Кракове, столице Политы, стало нашим излюбленным местом сбора. Скорее не сбора, а редкого отдыха. Кафе находилось буквально в двух шагах, меньше ста метров, от старой Рыночной площади—излюбленном месте паломничества туристов, встречи влюблённых и прогулок местных жителей. Своё название кафе получило от попугая, сидевшем в клетке в зале кафе. Птица забавляла посетителей своими ремарками. Звали попугая Пан Лещинский.

Краков—очень красивый город, раскинувшийся на левом берегу Вислы. С этого места река становится судоходной. Путешествуя вниз по реке, можно добраться до Балтийского моря. Раньше река была основной торговой артерией. Именно благодаря торговле город получил расцвет в прежние времена. С холма реку и город обозревает величественный и красивый Вавельский королевский замок. Улицы узкие, мощёные тёсаным камнем и стиснутые кирпичными зданиями с обеих сторон, сходятся к центру к Рыночной площади.

Я посмотрел на улицу сквозь большое окно кафе. Прямо перед кафе остановился подъехавший на "мотоцикле" молодой, лет двадцати, парень, одетый в коричневую спортивную куртку. Мотоцикл был, скорее, только седлом с мотоциклетным рулём и подставками для ног, которое двигалось, скользя над землёй, подобно автомобилям.

Парень слез со своего популярного здесь транспортного средства, нажал на кнопку возле правой рукоятки, что заставило мотоцикл сложиться, в своего рода, небольшой рюкзак. Парень повесил рюкзак за спину и перешёл неширокую, всего с десяток метров улицу, направляясь к книжному магазину.

Я нервно повёл плечами. Всё-таки немного трудно наблюдать такие трюки не в кино, а рядом, как реальные и совершенно обыденные вещи. Вдруг попугай изрёк филосовски фразу : "Закусывать надо!" Мы с Бекасом рассмеялись, потягивая наше золотистое пиво из небольших бокалов тонкого стекла и ожидая, когда нам принесут наш заказ. При других обстоятельствах такие вещи, наряду с чертями, могли привидеться только в пьяном

бреду.

 — Назавтра у нас встреча с Птицей, — сказал Виталий, успокоившись после хохота, вызванного высказыванием попугая.

 — Самое время.

 — Согласен. Туча продолжает работать по своему объекту.

 — Знаю, что с твоим парнем? — Поинтересовался я.

 — Неплохо, многого сказать не могу, но неплохо.

 — Что значит "неплохо"? Встречался он с кем-нибудь?

 — Конечно, как ты и предполагал, с тем самым чиновником.

 — Савичем Николаем Сергеевичем?

 — С ним.

 — Угу, — задумчиво протянул я.

Мы решили провести свою небольшую контршпионскую акцию с целью потренироваться на местном материале, прежде, чем соваться в волчью пасть чужих котрразведок. Когда знаешь как работает служба, легче строить ей козни.

 У нас был здесь свой контакт. Бруцевский Вацлав Карлович — это и был наш контакт. Бруцевский — учёный, светила магических и околоволшебных наук, по совместительству — сотрудник политской разведки. Понятно, первое было только прекрытием для второго. Он напрямую снабжал нас необходимой информацией, нужным оборудованием, предоставил нам средства для работы. Через него мы получали финансы для проведения нашей деятельности.

Результаты усилий политской разведки были впечатляющими. Поступающая информация была всеобемлющей, хорошо проанализированной. Я задавался вопросом, на сколько же разветвлённой является их сеть агентуры! Сведения поступали из всех уголков. Наверняка, тут не обошлось без магии. Я всё больше и больше начинал уважать местных специалистов. К слову сказать, Вацлав Карлович имел давние и прочные связи с нашей организацией. Как давно и насколько прочно он был с нами связан знали очень и очень немногие. Я в их число не входил, да и не моё это было дело.

Контрразведка тоже работала прилично. Во всяком случае, им удалось обнаружить и ненавязчиво наблюдать за сотрудниками посольств, известных, как сотрудники иностранных разведок. Нам, для начала, это было вполне подходяще, для того, чтобы обкатать нашу подготовку на местном материале.

На следующий день на нашей базе, в большом отдельностоящем доме за высоким каменным забором, какие были совершенно обычными в этой части города, на углу улицы Пястовской и Емаус состоялась моя встреча с Птицей—майором Куликовым, начальником разведки, действовавшей в интересах нашего подразделения. Майор был высоким сухощавым тридцатипятилетним мужчиной. У него были железные нервы и не менее железные мышцы. Когда он был в обычной одежде, об его мускулатуре никто не догадывался. Сила его, несмотря на не очень впечатляющие размеры его сложения, была исполинской.