Читаем История варварских государств полностью

Став фактическим правителем Италии. Одоакр начал выпускать свои монеты. Однако в первые годы он помещал на них имя Непота. Следовательно, он признавал его официальным августом Запада. Поэтому не исключено, что он все же последовал совету Зенона и просил Непота дать ему ранг патриция. И то, что Одоакр выступил против убийц Непота и захватил Далмацию под лозунгом мести за убитого императора, также показывает, что официально он признавал его своим сувереном, что, разумеется, не означает, что он собирался вернуть ему реальную власть даже в отдаленной перспективе. Убийство Непота изменило ситуацию. Возможно, Одоакр каким-то образом договорился с Зеноном. В чем состояла эта договоренность, сказать трудно. Но она, по-видимому, все же состояла в признании власти Одоакра в западной части Империи, а Одоакром — официального положения Зенона как единственного августа. Как раньше на монетах упоминался Непот, так теперь Зенон со всеми своими титулами. При этом злотые монеты Одоакр вовсе не чеканил, чтобы не вызвать подозрения в нарушении императорского суверенитета. После победы над ругиями часть добычи Одоакр отослал Зенону в виде даров, что нужно понимать как признание верховной власти императора. Как уже говорилось, явно еще в 479 г. Одоакр назначил консула, чего ни он, ни Непот не делали раньше, и этого консула признали и на Востоке. Вполне возможно, что это признание не было оформлено специальным актом, но это не мешало Одоакру использовать его для укрепления своего положения. И явным показателем этого является назначение Одоакром западных консулов.

Не только недостаточно крепкая опора в армии, о чем уже говорилось, но и некоторая юридическая неопределенность его положения заставляли Одоакра, с одной стороны, не подчеркивать свою реальную власть, а с другой, по возможности привлечь на свою сторону местное население, и особенно римско-италийскую знать, а также довольно могущественную в Италии Церковь, хотя сам он был арианином. Само слово rех все еще носило некоторый негативный оттенок, и Одоакр в своих официальных документах старался его не употреблять. Характерна в этом отношении официальная надпись, выставленная в Риме для всеобщего обозрения, в которой Одоакр, несомненно, королем не назван. Правда, перед его именем часть строки исчезла, и сохранилось только v]iri Odovac]ris… но восстановление показывает, что здесь, скорее всего, должно было быть praecelentissimi (ргаеcelentissimus — превосходнейший, отличнейший). Не король, а превосходнейший муж — таким Одоакр предстает перед римлянами. Сами римляне, видимо, колебались в определении положения Одоакра. Разумеется, они не сомневались в его фактической сущности полновластного правителя Италии. Епископы называли его «превосходнейшим королем» (praecelentissimus rех)[364], а консул 485 г. Симмах, упоминая в надписи Зенона и Одоакра, предпочел назвать их просто «господами», избегая официальных титулов. Но и в этом случае интересен один нюанс. Зенона Симмах называет «нашим господином» (domine nostro, точнее сокращенно d. п.), как это было обычно при упоминании императоров, а Одоакра только «господином» (domne Odoavacre). Видимо, даже признавая варварского генерала господином, Симмах ощущал несомненную разницу между ним и императором.

Одоакр всячески подчеркивал свою приверженность римским традициям. Датировка любого события или документа традиционно проводилась по консулам. Прочно удерживая в своих руках военную власть, что и давало ему возможность фактически править в Италии, высшие гражданские функции Одоакр оставил за римскими сенаторами. По-прежнему назначались не только консулы (начиная с консула 480 г.), но и префекты претория Италии и префекты Рима. В целом эти почетные посты резервировались за сенаторской знатью. Назначая на 480 г. своего первого консула, Одоакр остановил свой выбор на Василии. Цецина Деций Максим Василий принадлежал к самой верхушке тогдашней римской аристократии. Его отец тоже был в свое время консулом и во время правления Либия Севера и какое-то время после него вместе с Геннадием Авиеном занимал первое место среди сенаторов. Его братья тоже стали консулами в 484 и 486 гг. В 483 г. Василий был префектом Рима и в этом качестве представлял персону Одоакра на выборах нового папы, каким стал римский аристократ Феликс III. Василий и его братья принадлежали к клану Дециев, соперничавших с кланом Анициев. Одоакр практически чередовал на посту консула представителей эти двух кланов. Так, консулами 483 и 487 гг. были примыкавшие к Анициям Кв. Аврелий Меммий Симмах и Флавий Нар Манлий Боэций. Префектами претория Италии и префектами Рима также в основном были представители сенаторской знати, особенно тех же двух кланов. Римская знать охотно шла на службу варварскому королю[365].

Перейти на страницу:

Все книги серии Studia Graeco - Romana

История варварских государств
История варварских государств

Предлагаемая читателю книга посвящена истории государств, основанных германскими племенами (готами, вандалами, лангобардами, франками и др.), а также гуннами и аланами, на территории континентальной Европы и Северной Африки в период от 375 г. до 800 г. и. э. Это было время завершения античной и начала средневековой эпох, когда происходил распад старых и вызревание новых структур, в том числе политических. Автор детально анализирует то, как и при каких условиях это происходило в различных странах.Монография рассчитана на широкий круг читателей, интересующихся историей европейско-средиземноморского мира в эпохи поздней античности и раннего средневековья.This book covers the history of states founded by Germanic tribes (the Goths, Vandals, Lombards, Franks and others), as well as by the Huns and Alans within the territory of continental Europe and Northern Africa between 375 AD and 800 AD. That was the time when Antiquity came to an end and the Middle Ages started, and when old structures, including political, collapsed and new ones grew up. The author analyses in detail how and under what conditions it happened in various countries.The monograph is intended for a wide range of readers who are interested in the history of the Euro-Mediterranean world during the late Antiquity and early Middle Ages.

Юлий Беркович Циркин

История / Образование и наука

Похожие книги

100 великих литературных героев
100 великих литературных героев

Славный Гильгамеш и волшебница Медея, благородный Айвенго и двуликий Дориан Грей, легкомысленная Манон Леско и честолюбивый Жюльен Сорель, герой-защитник Тарас Бульба и «неопределенный» Чичиков, мудрый Сантьяго и славный солдат Василий Теркин… Литературные герои являются в наш мир, чтобы навечно поселиться в нем, творить и активно влиять на наши умы. Автор книги В.Н. Ерёмин рассуждает об основных идеях, которые принес в наш мир тот или иной литературный герой, как развивался его образ в общественном сознании и что он представляет собой в наши дни. Автор имеет свой, оригинальный взгляд на обсуждаемую тему, часто противоположный мнению, принятому в традиционном литературоведении.

Виктор Николаевич Еремин

История / Литературоведение / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

Публицистика / История / Образование и наука