История варварских государств

В конце того же 714 г. Пипин умер, и фактическая власть оказалась в руках Плектруды, которая распоряжалась королевской казной. Ее первым актом было заключение в тюрьму незаконного сына своего мужа Карла (будущего Карла Мартелла). Карл был сыном наложницы Пипина Халпаиды[493]. Свои бойцовые и политические качества он проявил при жизни отца, и уже в 708 г. хронист называет его «полезным» (utilis). Однако после смерти Пипина он получил только часть его имущества, но не только не был допущен к власти, но и арестован. Однако у Карла были свои сторонники, хотя их, кажется, сначала было совсем немного, и они помогли ему бежать. Это все вызвало политический кризис. Нейстрийская знать отказалась признать Теодоальда и свергла его. Майордомом стал Рагамфред, не принадлежавший к фамилии Пипинидов. Нейстрийские противники Пипинидов решили окончательно уничтожить могущество этой семьи. Рагамфред заключил союз с саксами и фризами, и союзники обрушились на Австразию. Однако Карл, бежавший из темницы, сумел собрать своих австразийских сторонников и в двух битвах нанести поражение врагам[494]. Сначала Карл стал майордомом Австразии, а в 719 г. — и Нейстрии. Рагафред бежал в Аквитанию к герцогу Эду. Королевство вновь было объединено под властью сына Пипина. Политический кризис, таким образом, был преодолен. Пипиниды вернулись к власти и с тех пор ее не упускали. Это не означает, что Карлу Мартеллу удалось спокойно править. Ему несколько раз приходилось еще воевать с непокорными герцогами, а также с саксами и фризами[495]. В 735 г. после смерти могущественного аквитанского герцога Эда он захватил столицу Аквитании Бордо и заставил нового герцога Гунальда принести присягу королю Теудериху IV, а фактически ему, Карлу. Теперь власть Пипинидов распространялась на все Франкское королевство.

Карлу Мартеллу пришлось решать важную внешнеполитическую задачу. Арабы, к тому времени завоевавшие почти всю Испанию, стали вторгаться за Пиренеи, стремясь захватить и Франкское королевство. Уже в 714 г. мусульманские войска впервые перешли Пиренеи. С этого времени с ними в основном имел дело герцог Аквитании. В 725 г. Эд даже заключил союз с арабским правителем Мунусой, который поднял мятеж против мусульманского правителя Испании. Этот союз был закреплен браком Мунусы с незаконной дочерью Эда. Но в 731 г. Мунуса потерпел поражение, и арабские нападения возобновились. Самое сильное вторжение произошло в 732 г. Сил для отражения арабских атак у Карла было мало. К тому же главной силой арабского войска была конница, в то время как у франков по традиции решающее значение имела пехота. И он был вынужден провести важную реформу. Он конфисковал значительную часть церковных владений и стал раздавать эти земли в обмен на военную, преимущественно кавалерийскую, службу. Отказ от службы влек за собой и отнятие земли. Это позволило Карлу собрать довольно значительную армию, и в 732 г. произошло жестокое сражение под Пуатье. С огромным трудом франки одержали победу[496]. После этого арабские вторжения еще продолжались. Так, в 735 г. арабы захватили Арль, а в 737 г. — Авиньон, разграбив и всю окружающую территорию. Арабов пытался использовать прованский герцог Марвонтий, чтобы в союзе с ними противостоять Карлу, но Карл сумел их одолеть. Арабские набеги уже не имели прежнего размаха, они были скорее грабительскими, чем завоевательными, и вскоре вовсе прекратились. Победа при Пуатье защитила значительную часть Западной Европы от исламского завоевания и сохранила ее в рамках европейской средневековой цивилизации. Не меньшее значение эта победа и связанная с ней военная реформа Карла Мартелла имела для внутренней истории государства. В результате ее во Франкском королевстве было положено начало условному владению землей, что явится в будущем основной чертой феодального социально-политического устройства. Успешная борьба Карла с арабами имела еще одно важное следствие. Местная аристократия и, особенно, знать Аквитании и других южных регионов убедилась, что только он может успешно бороться с мусульманами и не допустить распространения их власти к северу от Пиренеев. Это способствовало ее объединению вокруг фигуры могущественного майордома и, соответственно, более или менее стабильному единству королевства под его властью.