История Венецианской республики

Почему же Венеция отказалась? Возможно, причина в том, что сама концепция революционной Франции была противна тем, кому предлагалось разделить ее участь. В других слоях общества, как в самом городе, так и на континентальных территориях, радикальные взгляды могли распространяться быстро, но только не в богатых семействах, которые теперь составляли правительство Венеции. Франция была страной анархистов и цареубийц. Невозможно одновременно дружить с ними и заключать союз с такой, к примеру, силой, как Георг V Английский. Мы можем это сравнить с пактом с Советской Россией в 1920-х годах. Возможно, венецианцы не захотели закрывать глаза на такие политические реалии, возможно, они просто хорошо понимали, к чему ведут наполеоновские увертюры, и решили не уступать ни крохи своих принципов. Если так, их смелость делает им честь. Но есть и еще одно объяснение, более правдоподобное и, увы, менее красивое. Даже тогда, когда наполеоновское нашествие грозило затопить город, мысль о войне так ужасала, что любой другой выход — пусть даже исчезновение — казался более предпочтительным. Можно возразить: если бы Венеция приняла предложение Наполеона, она могла сохранить независимость — раз Бонапарту нужен был союз, он мог бы пойти на такую уступку. Но одно несомненно: отказ показал ему не только подспудную враждебность венецианцев к тому, за что он сражался, но, что гораздо опаснее, нанес чувствительный удар его гордости. Это решение было самоубийственным. В тот момент, когда республика его приняла, она подписала себе смертный приговор.

Мантуя пала 2 февраля 1797 года, а с ней — последний оплот австрийских сил в Италии, Через 6 недель Бонапарт повел свою армию через перевал Бреннер на территорию империи. Оставив лишь ограниченный контингент, чтобы поддерживать порядок в уже занятых городах. Небольшие гарнизоны остались в Бергамо и Бреше, где на мягких условиях договорились с местными подестами и где среди населения наблюдалось сильное брожение. Значительные силы остались в Вероне. Это единственный город, которым Наполеон не захотел рисковать, поскольку он был самым крупным владением Венеции на суше и прикрывал подходы к перевалу Бреннер, обеспечивая войскам генерала дорогу назад, в Италию.

К несчастью, антифранцузские настроения в Вероне тоже оказались самыми сильными. Мощный гарнизон требовал расходов на его содержание, с торговцами расплачивались расписками и ваучерами, которые, как все понимали, никто никогда не оплатит. Более того, командир гарнизона, генерал Антуан Баллан, занимал пост военного губернатора. Жалобы горожан слушать он не хотел, а недавно назначенным проведитором Джузеппе Джованелли и вице-подестой Альвизе Контарини распоряжался, будто своими сержантами. При всем этом веронцы молча переносили бедствие, но неожиданность случилась в середине марта — в Бергамо и Бреше вспыхнул мятеж против Венеции.

Сейчас нам известно, что мятеж подняла небольшая группа французских офицеров, действовавших без ведома Бонапарта. Задать политический климат в этих двух городах, где радикальное и антиклерикальное влияние франкмасонов было очень сильным, не составляло большого труда. Гораздо труднее оказалось подчинить окружающую сельскую местность, где крестьяне, не испытывающие интереса к политической идеологии, оставались верны республике. Они спустились с гор с оглоблями, вилами и прочим подручным оружием. В одном из городов провинции Бреша — Сало, стоящем на озере Гарда, они действительно одолели повстанцев и восстановили венецианское правление, взяв в плен около 300 человек, в том числе 200 поляков, воевавших в наполеоновской армии, и нескольких французов. С этого момента началась партизанская война между крестьянами горных долин и повстанцами низин.

Несмотря на то что в Сало взяли в плен французов, заметного участия в этом восстании интервенты не принимали, хотя им это приписывалось. Однако в третьем городе та же самая группа смутьянов попыталась поднять мятеж и не смогла. Этим городом была Крема, расположенная в двенадцати милях к югу от Бергамо. Здесь им пришлось прибегнуть к другому, более позорному методу, вроде того, который австрияки так успешно применили в Пескьере. 27 марта небольшой французский отряд попросился в город, объяснив подесте, что они просто идут мимо и назавтра уйдут своей дорогой. Неохотно им позволили войти, но на следующее утро они вместо того, чтобы выполнить свое обещание, открыли ворота еще двум отрядам, затем захватили подесту с помощниками и похитили их. Крему объявили свободной, и группа французов вместе с сопровождающими их мятежниками из Бергамо сплясала хоровод вокруг «дерева свободы», водруженного на главной площади, в то время как местное население с любопытством за ними наблюдало.