История Венецианской республики

Дож сказал мне, что во славу Святой Троицы заключен союз между нашим святым отцом папой, королями Римским и Кастильским, венецианцами и герцогом Миланским с троякой целью: во-первых, чтобы защитить христианский мир от Турка; во-вторых, для защиты Италии; и в-третьих, чтобы сохранить их государства. Об этом я должен был известить короля. Их собралось там очень много, около сотни или более человек, и все гордо стояли с высоко поднятыми головами, совсем непохожие на тех, какими они были в тот день, когда сообщили мне о падении неаполитанского замка…

После обеда все послы членов лиги отправились кататься на лодках, что было одним из развлечений в Венеции; и у каждого посла количество лодок соответствовало числу сопровождающих лиц и размеру выплачиваемого синьорией содержания; а всего было около 40 лодок, украшенных штандартами с гербами хозяев. Все это общество с множеством музыкантов проехало мимо моих окон… Вечером был устроен великолепный праздник, зажжены огни на колокольнях и множество фонарей на посольских домах и произведен артиллерийский салют.

Сам Коммин, раздосадованный (по свидетельству Марино Сануто), а может быть, из-за приступа лихорадки (как он впоследствии сообщил в письме королю) не стремился показываться на публике в последующие несколько дней и лишь однажды инкогнито покинул свои апартаменты в Сан Джорджо Маджоре в закрытой лодке, чтобы полюбоваться на праздник. Однако в Вербное воскресенье он присутствовал на праздничной службе под открытым небом, которая состоялась на многолюдной пьяцце Сан-Марко. Дож Барбариго, синьория и послы союзников в роскошных мантиях, подаренных им дожем, в торжественном шествии обошли площадь и остановились у Пьетра дель Бандо,[221] где были оглашены условия союзного соглашения.

Венецианский ученый и летописец Марино Сануто рассказывает, что когда дож известил Филиппа де Коммина об образовании союза, тот спросил, будет ли королю позволено беспрепятственно вернуться во Францию. Агостино Барбариго на это ответил: «Если он пожелает вернуться как друг, никто не причинит ему ни малейшего вреда, если же как враг — союзники сделают все, чтобы защитить друг друга».

Другой авторитетный источник (возможно, даже очевидец), сенатор Доменико Малипьеро, пишет, что дож даже предложил Карлу 35 галер, чтобы отвезти его и войско, если он опасается возвращаться через полуостров. Однако Коммин о таких деталях не упоминает.

Когда король Карл в Неаполе узнал об образовании союза, он пришел в ярость. Призвав венецианского посла, он угрожал в ответ создать союз с Англией, Шотландией, Португалией и Венгрией. Но он недооценил опасности, с которой столкнулся. Задолго до его неаполитанской коронации армии лиги уже начали собираться. Через неделю после нее король увел свою армию, состоящую из каких-то 12 000 французов, швейцарцев и гасконцев, а также немецких ландскнехтов и шотландских лучников, на север и навсегда оставил свое новое королевство.

Его путь сопровождался затруднениями, как политическими, так и походными. В Риме король надеялся на дружеский прием у папы, но, приехав, обнаружил, что Александр отбыл сначала в Орвието, затем в Перуджу. В Тоскане возникли трудности из-за того, что он обещал флорентийцам вернуть им Пизу, в то же время заверив пизанцев, что ничего подобного делать не станет. Король проследовал по западному побережью до самой Ла Специ, где, послушав дурного совета, разделил свои силы. Филипп де Бресс с парой тысяч человек продолжил путь берегом через Геную, а сам король с основной частью армии отклонился вправо, по горной дороге, которая вывела его через северную часть Апеннин в Ломбардию. До этого момента попыток откровенного противодействия не возникало, он и не ожидал их, хотя хорошо знал, что где-то неподалеку, в горах, сосредоточены и дожидаются его крупные силы лиги. Позволят они ему пройти или нет?