История Венгрии. Тысячелетие в центре Европы

В течение практически всей войны страны Антанты поддерживали непомерные требования национальных комитетов главным образом в тактическом плане, и вплоть до весны 1918 г. ими рассматривались различные варианты «развала Австро-Венгрии», как было заявлено в широко известном памфлете Масарика и Бенеша, написанном в 1916 г. Они предпочитали (подобно представителям чехов, украинцев и южных славян на сессии австрийского парламента в мае 1917 г.) реорганизацию империи на федеративных началах с предоставлением очень широкой автономии всем народам и национальностям, пока не стало очевидно, что Германия оказывает на Австро-Венгрию слишком сильное политическое влияние и поэтому сепаратные переговоры с империей не имеют смысла. Лидеры Антанты убедили себя в том, что Австро-Венгрия не сможет долее играть традиционную для нее роль противовеса в балансе сил на Европейском континенте. И лишь тогда параграф 10 знаменитой декларации американского президента Вудро Вильсона «Четырнадцать пунктов» от 8 января 1918 г. («народам Австро-Венгрии должна быть предоставлена максимальная возможность автономного развития») стал восприниматься как основа для создания новых государств. Кроме того, Конгресс угнетенных народов, собравшийся в Риме в апреле 1918 г., признал справедливость требований государственной независимости со стороны представителей чехов, словаков и южных славян и наделил их национальные комитеты статусом правительств воюющих государств. Это несколько ослабило позиции Центральных держав в период между выходом из войны России по Брест-Литовскому мирному договору, подписанному 3 марта 1918 г., и прибытием летом 1918 г. на западный фронт американских войск — как раз тогда, когда баланс сил временно, казалось бы, склонился в пользу Германии и ее союзников.

В действительности вся многонациональная империя Габсбургов, включая Венгрию, к этому времени находилась на грани полного истощения сил. Ее экономические и военные ресурсы со времени первых неудач на восточном фронте были в постоянном изнуряющем напряжении, которое со временем начало подрывать боевой дух даже у гражданского населения. За четыре года Венгрия отправила на фронт около трети из 9 млн. солдат, мобилизованных империей; только раненых ее было 1,4 млн. — в той же пропорции от общего их числа; из более 1 млн. убитых и 2 млн. попавших в плен на ее долю выпала соответственно половина или около того. Чем дольше продолжалась война, тем более мрачными становились солдатские письма с фронта. К 1917 г. в армии участились дезертирство, невыполнение приказов и даже бунты.

Из дома солдаты получали письма, в которых рассказывалось о том, что не хватает еды, что растет инфляция, что власть прибегает к реквизиции скота и имущества, вводит карточную систему, что буйным цветом расцветает черный рынок и начинаются всеобщие волнения. Недостаток рабочей силы, вызванный массовой мобилизацией, едва ли мог быть компенсирован трудом женщин и военнопленных. На фоне общего сокращения производства сбор зерновых упал к 1918 г. вдвое. Тот факт, что 900 самых крупных промышленных предприятий к концу войны были взяты под контроль со стороны военного ведомства, явно не способствовал росту производства промышленной продукции, хотя с задачей ее распределения в пользу военной машины контролирующие органы справлялись вполне успешно. Отсутствие кормильцев тяжело сказалось на жизни практически каждой семьи. Особенно трудным было положение тех, кто жил на фиксированные доходы или на жалованье, реальная покупательная способность которого уменьшилась от половины до двух третей от ее довоенного уровня. Все более и более многочисленные вдовы, сироты и инвалиды едва сводили концы с концами. Возрастала и социальная напряженность — простые люди видели, что богатые, выступавшие с множеством гуманитарных инициатив, сами разве что перестали ездить на курорты и регулярно покупать дорогие вещи. Голодные марши, нападения на казенные амбары и усиленная агитация со стороны социалистов-аграриев стали обычными явлениями в жизни венгерского села, тогда как в городах в шесть раз возросла численность профсоюзов, и всеобщая июньская забастовка в 1918 г., в которой приняло участие более полумиллиона человек, охватила все крупные города Венгрии. К этому времени силы и средства полиции, жандармерии и цензуры оказались бессильны сдерживать рост пацифистских настроений и требований социальных и политических реформ.