История Венгрии. Тысячелетие в центре Европы

2 октября 1918 г. правительство империи обратилось к Антанте с просьбой о перемирии и начале переговоров на основе «Четырнадцати пунктов» Вильсона. Однако правительство постигло глубокое разочарование, поскольку в ответ ему было заявлено, что, признав законность требований чехов со словаками и южных славян, Вильсон не считает себя вправе вести переговоры о предоставлении этим народам автономии в рамках сохраняемой империи. К этому времени в монархии уже начался хаотический процесс распада на куски. Отчаянная попытка Карла остановить эту лавину объявлением о федерализации общественного устройства Австрии (в указе ничего не говорилось о венгерской половине империи) провалилась. К середине октября все народности создали свои национальные советы, которые провозгласили их независимость с официального согласия стран Антанты. 11 октября о создании своего государства заявили поляки, между 28 и 31 октября то же самое сделали чехи, словаки, хорваты и русины. 20 ноября было провозглашено создание независимого государства Румыния. Вслед за этим учредительная ассамблея в Вене объявила Австрию суверенным независимым государством. На фронте итальянцы устроили разлагающейся армии не существующего более государства кровавую месть, предприняв 23 октября наступление в долине Пьяве, воспоминание о котором вызывало содрогание у целого поколения. 3 ноября в Падуе было наконец подписано перемирие с Италией.

К этому времени рухнувшее здание старой империи изменило до неузнаваемости облик самой Венгрии. Однако это был процесс, относящийся уже к другой главе венгерской истории. Как ни парадоксально, но окончательный распад геополитического единства, которое называлось «историческим Королевством Венгрия», — распад, вызвавший страшные потрясения в стране, сумевшей, тем не менее, их вынести и даже пережить, сохранив по крайней мере, часть своих экономических ресурсов, политического влияния и, самое главное, способность к объективной самооценке, — дал ей возможность начать все сначала. Ситуация позволяла надеяться, что общество сумеет тщательно пересмотреть и перестроить эти свои закосневшие социальные и политические структуры, частично ответственные за трагедию распада. История страны и даже шире — мирового развития — должна была подтвердить способность венгерского общества реализовать свой потенциал демократических преобразований.

VII. На пути к самоопределению (1918–45)

Первая мировая война официально закончилась 11 ноября 1918 г., когда в Компьене был подписан мирный договор между Антантой и Германией. Однако вооруженные стычки прекратились не сразу, особенно в районах венгерских границ, где новые национальные образования стремились подкрепить силой оружия свои территориальные претензии. Они торопились завоевать земли, чтобы узаконить новые приобретения по факту решением победителей, которые 12 января 1919 г. собрались в Париже с целью восстановить порядок в Европе, да и во всем мире. Именно неспособность, а, по сути, невозможность справиться с этой ситуацией смела с политической арены Венгрии пацифистов и демократов, пришедших к власти в конце войны. Страна, таким образом, лишилась своего первого в XX в. шанса встать на путь демократического развития. Ее демократические начинания закончились сначала красным, а затем и белым террором. Дефекты и недостатки послевоенного переустройства, продиктованные союзниками, обусловили установление в Венгрии консервативного режима, который подпитывался националистическими и ревизионистскими тенденциями в обществе.

Война и, в определенной мере, даже послевоенное мирное урегулирование, несомненно, сыграли роль катализаторов, ускорявших процессы, начавшиеся в мировой истории с побед Американской и Французской революций, нанеся смертельный удар по многонациональным империям Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы. Пришло время торжествующего национализма, претендующего на роль оплота свободы и демократии. Очень немногие люди, по вполне понятным причинам, оплакивали падение династий Гогенцоллернов, Габсбургов, Романовых и султанов Османской империи. Можно не сомневаться, что западные союзники, победившие в войне и продиктовавшие свои условия мира, руководствовались отнюдь не только идеалами национального самоопределения для порабощенных народов, но скорее чисто политическими соображениями. Стремясь сохранить баланс сил, но без Австро-Венгрии, они рассчитывали, что этнические меньшинства, избавленные от имперского гнета, автоматически станут формироваться в виде либерально-демократических государств, а эти новые государства, находясь в cordon sanitaire[32] между Германией и Советской Россией, сумеют сыграть традиционную для Габсбургов роль противовеса в системе европейского баланса сил.