История викингов. Дети Ясеня и Вяза

Однако ученые долгое время спорили о существовании в Исландии общин ирландских монахов, обосновавшихся там еще до прибытия скандинавских поселенцев. Это предположение основано на трудах жившего в начале IX века священника по имени Дикуил, который в своем сочинении Liber de Mensura Orbis Terrae писал, что острова Северной Атлантики уже более ста лет заселены монахами — papar, или «отцами», — которые отправились на север в поисках уединенной жизни. Написанная в XII веке «Книга об исландцах» рассказывает похожую историю, хотя не исключено наличие в ней элемента христианского ревизионизма — прошлое присутствие монахов как бы освящало эту землю. Возможно, средневековые писатели пытались представить Исландию как изначально христианскую землю, где новая вера, оставаясь скрытой до поры, ожидала, когда переселенцы заново откроют ее для себя. Эта версия полностью отрицает возможность конфликтов между монахами и языческими предками поздних скандинавов-христиан, поскольку, согласно ей, монахи ушли с острова еще до прибытия поселенцев, что дало последним удобную возможность начать собственное путешествие к Богу с чистого листа.

Хотя сведения, приведенные у Дикуила и в «Книге об исландцах», пока не нашли достоверного археологического подтверждения, после многолетних споров появились ясные и не вызывающие сомнений признаки выращивания зерновых культур на Фарерских островах до прихода викингов. В обгоревшем торфе под ветровыми отложениями на стоянке на острове Сандой найдены сохранившиеся обугленные зерна ячменя. Датируемые IV–VI веками, эти злаки, по-видимому, служили основной пищей небольшой общины, что, безусловно, согласуется с гипотезой о присутствии на островах ирландских монахов. В настоящее время также есть некоторые основания предполагать, что и скандинавы пришли в Исландию раньше, чем было принято думать. Недавние раскопки во фьорде Стёдварфьордюр на восточном побережье острова, расположенном ближе всего к Британским островам и Скандинавии, принесли захватывающее открытие: следы, по-видимому, скандинавского длинного дома, датированного с помощью радиоуглеродного анализа примерно IX веком. Однако неясно, жил ли кто-то в этой постройке постоянно, или ею сезонно пользовались группы, выходившие в рыболовные или китобойные экспедиции.

Скандинавские колонисты, селившиеся на островах Северной Атлантики, сначала обустраивали усадьбы на побережье. Во времена первичной колонизации Фарерские острова обладали огромным сельскохозяйственным потенциалом, а климат позволял животным зимовать на улице. Первые поселенцы обнаружили, что на островах обитает большое количество овец, которых, вероятно, еще раньше завезли сюда монахи. Ранние усадьбы были изучены археологами на площадках Нидри-а-Тофт в Квивике и А-Тофтанеси в деревне Лейрвик — все они имеют отчетливо скандинавскую планировку. После начального периода освоения земель структура поселений, похоже, оставалась относительно неизменной. Хотя о Фарерских островах мало что известно по сравнению с другими североатлантическими колониями, в частности Исландией, их расположение на главном морском пути, ведущем в Скандинавию и к Британским островам, означало, что их часто посещали. Археологам удалось обнаружить множество неоспоримых признаков разнообразных торговых контактов с отдаленными регионами. В мире викингов Фарерские острова вовсе не были далекими и недоступными землями.

В Исландии первые поселения изначально были сосредоточены на западном побережье. Недавно было высказано предположение, что в эту часть острова колонистов привлекали большие колонии моржей, чья кость считалась ценным товаром. Принято считать, что начальный период ланднама продолжался до 930 года, когда было учреждено первое общее собрание. В это время заселение происходило довольно динамично. Однако тщательное изучение региона Миватнсвейт на севере страны показало, что со временем многие крестьянские хозяйства пустели. Первые поселения IX и X веков, по-видимому, были пробной попыткой колонистов освоиться в новой среде. Около 20 % первых усадеб вскоре были заброшены, еще 30 % исчезли примерно в течение следующих ста лет. Однако эту картину можно толковать по-разному — вполне вероятно, что упомянутые закономерности отражали процесс постепенной концентрации населения в более благоприятных местах. Организация поселений также менялась сообразно условиям окружающей среды и необходимости заботиться о максимальной экономической устойчивости сельского хозяйства и животноводства, а также с учетом нюансов характера власти старейшин и связи этой власти с землей. В других областях страны, например в Скагафьордуре, процесс оставления усадеб почти не прослеживается в археологических данных и официальных записях о землевладении — по-видимому, поселенцы там нашли оптимальный способ устроиться почти сразу после ланднама.