История Византии. Том I

Так к концу жизни Ираклия было потеряно все, завоеванное им. Его победы над Персидской державой были одержаны быстро, и не менее быстрым был и разгром византийских войск арабами. Последние годы Ираклия были омрачены к тому же семейными неурядицами; брат императора Феодор был отстранен от командования войсками и заключен в темницу, резкие столкновения возникали между сыновьями Ираклия от первой и второй жен. Император умер 11 февраля 641 г., оставив государство в очень тяжелом положении.

Если сравнить положение Византии в 641 г. с ее состоянием в 565 г., после смерти Юстиниана I, легко увидеть, насколько более значительными были трудности, стоявшие перед правительством в середине VII в. Они заключались не только в том, что империя лишилась богатейших восточных провинций, которые она еще сохраняла при ближайших преемниках Юстиниана, — теперь восточным соседом Византии являлась не рыхлая, трещавшая по всем швам, хотя и воинственная Персидская монархия, но объединенный арабский мир, объявивший религиозную войну всему человечеству, не желавшему признавать ислам. Под ударами этого грозного завоевателя сдавалось одно государство за другим. Поэтому скорее можно удивляться не тому, что Византия принуждена была отступить перед силой воинственной арабской державы, а тому, что она все же устояла в этой борьбе, хотя и понесла тяжелые потери.

Египет признал власть арабов уже в 641 г., за ним последовал Пентаполь и Триполи. Попытка вернуть Александрию оказалась неудачной: летом 646 г. византийские войска снова покинули этот город. Арабский полководец Моавия в 647 г. занял Кесарию Каппадокийскую и ограбил Фригию. Не довольствуясь победами на суше, арабы начали строить военный флот и в течение нескольких лет создали корабли, которые могли соперничать с византийскими. В 654 г. они опустошили остров Родос и продали попутно седьмое чудо света — Колосс Родосский — купцу из Эдессы, который увез металл статуи солнечного бога на 900 верблюдах. На следующий год у ликийских берегов большая византийская эскадра потерпела сокрушительное поражение от арабов.

К концу правления Юстиниана Дунай по-прежнему еще оставался северной границей империи; в середине же VII в. весь Балканский полуостров практически находился в руках славян.

Беспокойно было и в западных владениях Византии. Карфагенский экзарх Григорий объявил себя императором, римский папа Мартин открыто выступал если не против константинопольского императора, то во всяком случае против патриарха. В VII в. Византия была охвачена новой волной религиозных споров, возрождавших — хотя и в другой форме — монофиситские дискуссии. Противники ортодоксии развивали учение о единой (божественной) воле у Иисуса Христа. Приверженцы этого учения стали называться монофелитами. Возникновение монофелитства явилось попыткой найти такую компромиссную догматическую формулу, которая смогла бы примирить монофиситов и сторонников Халкидонского собора. Согласно этой формуле, при наличии у Иисуса Христа двух естеств (δυο φυσεις), он обладал единой божественной волей (μονου δελεμα). Признание двух естеств Христа было уступкой халкидонцам, а догмат о его единой воле — компромиссом с монофиситами. Попытки примирения халкидонцев и монофиситов находили приверженцев как в Константинополе, так в Сирии и Египте.

Не сумев силой подавить сепаратистское движение в восточных провинциях, связанное с монофиситством, византийское правительство принуждено было перед лицом арабской опасности искать путей примирения с монофиситами. Именно поэтому одним из создателей учения монофелитов явился константинопольский патриарх Сергий, опиравшийся на высшее духовенство и на поддержку императора Ираклия. В то же время в Сирии и Египте некоторые представители торгово-ремесленных кругов не желали порывать связей с империей, чтобы сохранить свое привилегированное положение среди местного коптского и сирийского населения. И для них монофелитство казалось удобной формулой примирения с Константинополем. Однако монофелитство вызвало протест и наиболее ярых ортодоксов, и непримиримых сторонников монофиситства[800].

Ираклий, как и его преемник Констант II (641–668), пытался сгладить противоречия между ортодоксами и монофелитами. На Латеранском соборе 649 г. западное духовенство осудило примирительные постановления Ираклия и Константа, назвав, впрочем, их авторами не государей, а столичных епископов.

И все-таки преемникам Ираклия удалось приостановить наступление арабов, начать подчинение Балканского полуострова и удержать византийские владения в Италии. Не только Ираклию, но и Константу II и его сыну Константину IV Погонату («обросший бородою») (668–685) была обязана Византия сохранением своей государственности и политической преемственности от Римской империи.