История Византии. Том I

Восточная Римская империя не знала политического краха, какой пережила Западная империя; византийская столица, новый Рим, не досталась ни арабам, ни аварам, ни славянам; основное ядро византийской территории — Малая Азия, — несмотря на набеги персов и арабов, сохранило свое греческое население и греческий язык. Короче говоря, ломка старых порядков не была здесь столь радикальной, как в Галлии или Испании. И все-таки Византия при преемниках Ираклия переживает весьма существенные социально-экономические сдвиги, в основных чертах напоминающие те процессы, которые в эпоху варварских вторжений протекали в западных римских провинциях.

Пожалуй, наиболее заметные перемены можно констатировать в восточноримских городах. Значительная часть городов была разрушена завоевателями: аварами, славянами, персами, арабами. Не восстанавливаемые, они лежали теперь в руинах, и прежние античные термы использовались как резервуары для воды. Многие крупные города были потеряны — у арабов остались Антиохия, Александрия, Дамаск, Эдесса и некоторые другие крупные центры; большая часть балканских городов находилась во власти славян. Но и малоазийские города постепенно аграризировались, превращались в сельские поселения или в крепости. Лишь некоторые позднеантичные полисы до конца VII в. сохранили свой городской характер: Константинополь, Фессалоника, Эфес, Аморий, Анкира.

Впрочем, и в этих городах наблюдается постепенный спад экономической и культурной активности. Почти совсем прекращается каменное зодчество, сокращается производство ювелирных изделий, резьба по слоновой кости, стеклоделие. Внутренний обмен все более натурализуется, а для внешней торговли условия на Средиземном море становятся все менее благоприятными. Затухает еще столь недавно оживленная духовная жизнь городов: исчезает светская школа, вырождается профессия городского ритора — образование переносится из городских портиков в монастырские кельи.

Город, который некогда служил оплотом античного общественного порядка, теперь с безразличием относится к судьбам Восточной Римской империи. На печальном опыте Юстиниана и его преемников горожане убедились, что империя может существовать лишь ценой жесточайшего ограбления народных масс. Византийское государство взимало бесчисленные налоги, преследовало оппозиционные выступления цирковых партий, разоряло своими монополиями ремесленников я торговцев, и вместе с тем оно было уже бессильно не только обеспечить постоянный приток рабов извне, но и просто защитить свои границы от натиска соседей и гарантировать безопасность на торговых путях. Гонения на монофиситов и евреев при Ираклии еще более возбуждали против империи широкие прослойки торгово-ремесленного населения. Вот почему сирийские и месопотамские города, как правило, приветствовали арабов, видя в них освободителей от византийского гнета. Точно такую же позицию заняло в 646 г. и население Александрии.

Византия во второй половине VII в.

Экономическое ослабление городов и нарастание безразличия к судьбам государства приводило в конечном счете к прекращению политической самодеятельности горожан. Цирковые партии, которые возобновили было свою деятельность после смерти Юстиниана, после волнений начала VII в. фактически сходят с политической сцены в Константинополе и сохраняются лишь в малопочетной роли статистов во время императорских церемоний.

Города были оплотом рабовладения в Малой Азии, и поэтому их упадок тесно связан с сокращением роли рабовладельческого уклада в византийской экономике. Вместе с тем из-под власти города постепенно высвобождалась его округа, сельское население которой издавна находилось в многообразных формах зависимости от городов и от городских куриалов.

Важные изменения в этот период произошли и в византийской деревне. Здесь были основательно подорваны, а местами даже уничтожены крупные рабовладельческие поместья. На территориях, освобожденных от них, устанавливалось господство крестьянской общины. Рабовладельческая эксплуатация перестала быть основной формой классового гнета. И если в некоторых областях империи, в частности в Малой Азии, крупное землевладение еще сохранилось, то и здесь землевладельцы вынуждены были все больше отказываться от применения труда колонов и рабов, а использовать труд свободных крестьян-арендаторов.