История Византийских императоров. От Исаака I Комнина до Алексея V Дуки Марцуфла

Уровень налоговых повинностей во времена династии Ангелов качественно не превосходил тот объем государственных налогов, которые византийцы несли в предыдущие периоды. Но при Комнинах, этих легендарных героях, спасших Римскую империю, реакция населения на эти тяготы была куда более мягкой, что вполне объяснимо — императоры Алексей I, Иоанн II, Мануил I трудились ради отечества, а не для себя. Нет, конечно, пышность царского двора, расходы на его содержание, взяточничество чиновников и некоторые прочие негативные моменты присутствовали в каждую эпоху как обычные атрибуты византийской жизни. Но это были благочестивые цари, пришедшие к власти без цареубийства, а потому нравственно чистые, богоизбранные. А потом их не стало, и держава рассыпалась в прах. И потому население, разочарованное в своих василевсах, искало уже не «вселенской идеи», а прямых материальных выгод. Когда выяснялось, что при турках жить лучше, то греки с легкостью признавали подданство султана или эмира — никакие нравственные обязательства перед Римским царем их более не удерживали; его просто не существовало.

Политический строй Византии держался исключительно на личности благочестивого православного императора — это являлось его сильной и одновременно слабой стороной. Они, как конкретные выразители государственной идеи, сделались всевластными, и их личные достоинства, характер и недостатки имели чрезвычайно большое влияние на ход государственных дел. Император был стержнем византийского консерватизма, присущей грекам привязанности к формам жизни, выработанным жизнью и освященным преданием, стариной и обычаем.

«Преклонение перед формой было причиной устойчивости как хороших, так и дурных сторон политического и общественного быта». Отсюда — не только необыкновенная пышность форм, обрядов и церемоний, но и следование диким и бурным формам выражения недовольства народом конкретным императором: заговоры, интриги, восстания, бунты и мятежи. И рядом с всевластием василевса возвышалось общественное мнение и общественное настроение — и не всегда можно было сказать, какая сила превалирует над другой. «Византийские интриги, заговоры, бунты означают несколько больше, чем просто дворцовые дрязги», — справедливо писал один исследователь[1035].

Когда все факторы совпали по времени, Византия оказалась обреченной...

Глава 2. Латинская империя

Как быстро выяснилось, крестоносцы вовсе не собирались воссоздавать некогда единую Священную Римскую империю — наиболее логичный вывод из минувших событий. Ни для кого не являлось секретом, что в последние столетия на титул «Римского императора» претендовал только Германский король, который не участвовал в 4-м Крестовом походе. А без него ни проводить выборы Латинского императора, ни производить раздел земель Византии было невозможно с точки зрения правовой логики. Да и сам факт выбора второго императора, существующего помимо Германского короля и императора Западной империи, не свидетельствовал о намерениях французов и венецианцев интегрироваться с ним. Иными словами, это был настоящий захват и попытка создать новое государство на месте Византии подобно тому, как в свое время были созданы крестоносцами Иерусалимское королевство, Антиохийское и Эдесское княжество, графство Триполи.

Как уже говорилось выше, перед штурмом Константинополя латиняне квалифицировали всех византийцев преступниками, как «соучастников» Алексея V в убийстве императора Алексея IV. А если они неправоспособны, как преступники, то, следовательно, их имущество и земли подлежат занятию новыми собственниками. Естественно, новое государство должно было иметь своего главу, но в основу выбора Латинского императора положили «договорную» теорию, согласно которой монарх является лишь «первым среди равных» и получает свои полномочия от вассалов.

Поэтому в первую очередь вожди латинян начали раздел Римской империи. Были переписаны все области, принадлежавшие Византии, а затем рыцари приступили к их дележу. Как и прежде, венецианцы получили наибольшие выгоды. К ним отошли Диррахий, Ионийские острова, многие острова Эгейского моря, области в Пелопоннесе, остров Крит, гавани во Фракии и Галлиполи и области во Фракии. Храм Святой Софии был также отдан в руки венецианским клирикам[1036].

Затем дело дошло до выборов Латинского императора. Крестоносцы собрались в Святой Софии и вначале решили бросить жребий — поставили четыре чаши и в одну из них положили Святые Дары. Было решено, что тот, кто вытащит их, и станет императором. Но дож Дандоло, авторитет которого чрезвычайно вырос среди крестоносцев, убедил всех решить вопрос голосованием — как принято на Большом совете Венецианской республики. И при подсчете голосов выбор пал на графа Балдуина Фландрского (1204–1205), которого втайне Дандоло и продвигал.